— Царства тебе небесного, папа, — в заключение пожелала ему.
После этого убрала всё со стола, помыла посуду, прилегла на диван и заснула. Проснулась оттого, что кто-то громко сказал в комнате:
— Спасибо тебе, Ева. Прости, что недостаточно отдавал тебе своей любви и уделял внимания.
Она подскочила, как ошпаренная.
— Боже мой! Это же был голос папы. Но он явно исходил из моих уст!
Она заплакала:
— Даже, если эти слова мне показались, то всё равно, папа, мне не за что тебя прощать. Ты был хорошим отцом. И я тебя любила. Просто я не умела откровенно проявлять свои чувства, как Есения. Прости меня за это.
Ева вновь легла на диван и подумала:
— Послышится же такое!
Она снова заснула.
— Помяни меня в сороковой день вместе с Есенией, — снова услышала она откуда-то из себя.
Ева открыла глаза.
— Совсем я свихнулись после похорон. До слуховых галлюцинаций уже дело дошло. Да и о поминках папиных я постоянно переживаю. Положено их делать, значит надо было сделать. Зря мама укатила к тётке. Надо будет с Еськой, так она называла сестру, помянуть папу в сороковой день.
Через двадцать дней мать вернулась домой полная сил. И тени горя на её лице не было видно.
— Мама, мы будем делать поминки отцу на сороковой день от его смерти, — спросила Ева.
— Нет, — отрезала та.
— Тогда давай помянем его втроём, — предложила дочь.
— Глупости всё это! — резко оборвала её Нина. — Больше ко мне с этим вопросом не приставай.
Накануне сорокового дня Ева попросила Есению:
— Завтра после школы нигде не задерживайся, пожалуйста.
— Почему?
— Мы с тобой вдвоём будем отца поминать.
— Вот делать мне нечего! — взбеленилась та. — Мама же сказала, что поминки — это выдумка людей. Покойнику от них ни холодно, ни жарко. Завтра я иду записываться в студию бального танца.
Ева в одиночестве помянула отца. Попросила Бога простить ему все земные грехи и даровать Царство Небесное. С тех пор слуховых галлюцинаций у неё больше не было. Горе стало потихоньку отпускать её. А вот у Нины Павловны проблемы появились сразу с сорок первого дня после смерти мужа. Жуткими их назвать нельзя было, но беспокойными — очень даже можно.
Поздно вечером она легла в постель и только начала засыпать, как в комнате послышался чёткий звук падающих капель воды.
— Соседи топят, — подумала она, быстро подскочила с кровати и включила свет.
Потолок был сухим, а капель не стало слышно.
— Показалось, — решила Нина, выключила свет и снова юркнула под одеяло.
Капли вновь забарабанили в квартире. Она снова включила свет. Звук капели прекратился.
