Говоря о реабилитации Тацита во второй половине нашего века нельзя не отметить одну её особенность, имеющую самое непосредственное отношение к теме настоящей диссертации. Современные исследователи (Р. Сайм, Ф. Гудеар и др.), в целом положительно оценивающие Тацита как историка, делают одно весьма примечательное исключение. Изображение принципата Тиберия в "Анналах" рассматривается современной историографией как в принципе недостоверное: римский историк будто бы не понял своего героя, не сумел увидеть в императоре искреннего приверженца республиканских традиций, стремившегося поднять сенат до уровня равноправного партнёра принцепса и даже реально поставить его во главе государства.[225] Образ Тиберия-лицемера был создан историками I в. н. э. и без должной критики воспринят Тацитом, который взялся за написание истории преемника Августа уже имея в голове готовую схему.[226]
К прежним обвинениям Тацита в предвзятости, в необоснованном сопоставлении Тиберия с Домицианом во второй половине XX века добавились новые. Так, с лёгкой руки Р. Сайма широкое распространение в исторической науке получил тезис о сравнительно поздней (после 123 г., а возможно даже в конце 20-ых гг. II в. н. э.) дате смерти Тацита, и, соответственно, более поздней, чем было принято считать, датировки "Анналов".[227] В их первую гексаду, написанную ещё при Траяне, Тацит, на которого восшествие Адриана на престол произвело очень сильное негативное впечатление, сделал ряд вставок и добавлений, навеянных современными ему событиями.[228]
У последователей Р. Сайма высказанная им идея о том, что образ Тиберия сформировался в сознании Тацита под непосредственным впечатлением от преемника Траяна, который казался историку сгустком отрицательных черт всех предыдущих правителей,[229] вульгаризируется таким образом, что Тиберий "Анналов" — это памфлет на Адриана, а его племянник доблестный Цезарь Германик, играющий у Тацита роль антитезы Тиберию, — не кто иной, как Траян.[230] Понятно, что при таком подходе, "Анналы" Тацита оказываются не столько источником по римской истории I в. н. э., сколько документом политической борьбы адрианова времени.[231]
"Тибериевы" книги "Анналов", раньше других произведений Тацита ставшие объектом уничтожающей критики, и в наше время остаются поводом для обвинения римского историка в нарочитом сгущении красок и искажении исторических фактов. Так, например, в своей докторской диссертации Г. С. Кнабе фактически солидаризируется с Г. Р. Зиверсом в оценке образа Тиберия в "Анналах".
