Полищук понизил голос. — «Представь себе, кореш, говорит, — я думал, майор Клецке так себе, фриц залежалый. А у него, брат, голова работает, как магнето на автомашине. И что, вообрази себе, придумал… „Я, дескать, из захваченного большевистского эшелона — черный эшелон сделаю. Пройдет он под видом обыкновенного товарняка, секретно, прочешет лес и за собой оставит виселицы…“ Тут Крынкин аж сам перепугался своей откровенности. Вцепился в меня: „Смотри никому не ляпай, Гоштов мне как старому другу, по секрету…“» Ну, я обещал держать язык за зубами, хотя, честное слово, еле удержался, чтобы тут же его на мушку не взять.
— Да-а, эксперимент… — Печкур задумался.
— Что делать будем, батя? — озабоченно спросил Полищук.
— Фашистов бить! — вскочил со стула Курбанов, — мстить будем! — он ударил кулаком по столу.
Молча слушавший все время Алехин подошел к нему и встал рядом, плечом к плечу. Печкур положил свою руку на кулак Курбанова. — Верно, затем нас здесь и оставила партия. Только бить-то надо с умом, они хитры, а мы должны быть еще хитрее.
— Крынкин собирается показать тропу к партизанам, где, наверное сейчас Дубов и остальные наши, — добавил вдруг Полищук. — Пока помалкивает, чтобы потом продаться подороже.
— Та-ак, — заинтересовался Печкур. — Откуда ж он знает?
— Он работал в лесничестве шофером и буквально исколесил все наши леса..
— И как ты на это реагировал?
— Очень просто. Сказал, что тоже с ними пойду. А что он ответил?
— Ну, сначала поартачился, а потом согласился.
— Стало быть, он тебе верит?
— Как же, мы с ним «приятели».
— Это большая удача. — Печкур привлек к себе Полищука, потрепал по затылку. Не зря служишь в полиции! Но Павел мрачно буркнул:
— Пришью Гоштова с Крынкиным…
— Ты что, Паша, с ума не сходи, — осадил его Печкур. — Держись с гадами так, чтобы комар носа не подточил. Затем тебя и послали в полицию, чтобы там свои уши иметь.
Полищук хмуро посмотрел на него.
— Тяжело… — И горячо попросил: — Пошли меня, батя, в цех или в лес. Ну нет у меня больше сил носить полицейскую шкуру и притворяться миленьким… Гоштов с Крынкиным наших людей под расстрел поставили, а я должен улыбаться их подлым рожам. Хватит с меня, сыт по горло… Печкур сердито покачал головой.
— Ну что ж, не хочешь — насиловать не будем. Можешь идти на все четыре стороны.
Полищук с опаской глянул на Печкура — серьезно это он? Печкур смотрел на него сурово.
— Зря психанул. Ты коммунист…
— Ты думаешь, нам легко было с Алехиным, когда нас Дубов снял с паровоза? — Курбанов сердито сощурил черные глаза. — Как батя сказал, затем нас здесь и оставила партия…
