Обычно, переселенцы, которые прибывали сюда каждый день, не долго задерживались на пристани и в городе, два — три дня, не больше. Только мы почти что превратились в местных жителей. На следующий день мне предстояло вновь отправиться в район. Надоели эти однообразные путешествия. Единственным утешением было то, что более не придется переправляться через реку. Наутро я присоединилась к группе людей, идущих в район, и пешком пошла с ними. Мы знали, что здесь транспорт ходит крайне редко, то быстрее будет дойти пешком. Если иногда и встречалась грузовая машина, мы считали бесполезным даже просить шофера подвезти. Они почему-то каждый раз отказывали. Была холодная осень. Дорога бугристая, песчаная. Шел мелкий дождь. Туфли совсем износились, ноги мерзли. Придя в район, я поспешила к начальнику милиции. Но его не оказалось на месте, сказали, что он ушел по делу. Весь день прождала, и все бесполезно: увидать его мне так и не удалось. А заместитель не решался без согласия начальства выдать пропуск.
— Придите завтра. Я узнаю у начальника, как поступить. И если даже он не будет на месте, дам окончательный ответ — сказал он.
Я пошла к условленному месту для встречи с попутчиками, чтобы вместе пройти обратный путь. Смеркалось, было холодно. Дождь лил, как из ведра. Продрогшие и промокшие до нитки пришли мы домой. А на следующий день началось все сначала, но на сей раз он прошел удачно. Начальник был на месте. Он потребовал заявление и автобиографию. Я представила требуемое, и получила пропуск до Чарджоу. Туда мы должны были плыть по Аму-Дарье. Потом из Чарджоу по железной дороге проехать в Красноводск, затем по Каспийскому морю — в Баку, далее — в Тбилиси и, наконец, в Ленинакан.
Пароход на Чарджоу был готов к отплытию. Мы с вещами расположились на нем. Через некоторое время отчалили от пристани. Радости моей не было границ, казалось, все трудности позади. Увы, один день плыли нормально, но потом пароход надолго стал. Нам объявили, что этот пароход должен возвратиться, а мы продолжим путь на другом судне. Предстояло вначале перейти на берег, а это было не так уж просто. От парохода к берегу под углом протянули доску средней ширины примерно в 30 см, длиною в 5—6 метров. Достаточно было ступить на доску ногой, как она начинала раскачиваться. С большим трудом я осторожно, сохраняя равновесие, перенесла детей и вещи. Видя сильные волны, Неля дрожала от страха и плакала, прижавшись ко мне.
