Смотрю в глаза Чевинфорда. В них отражается океан. Бескрайний, бушующий. Проклятый капитан все сильнее прижимает меня к себе, изучает пальцами мое тело, я же пытаюсь изучить его.
— Так ты останешься? — спрашивает он еле слышным шепотом.
— Останусь, — отвечаю я.
Мы сливаемся в бесконечном поцелуе.
* * *
Вечер в порту красив. Над темно-фиолетовом небесном полотне одна за другой вспыхивают звезды. Чувствуется легкая прохлада. Запах и вкус легкого бриза. Совсем не так, как у нас, в наших портах.
Людей становится все меньше. Из города слышится громкая музыка, смешанная с воем небесного кита. По улицам медленно ходят влюбленные пары. Дежурящие своих клиентов торговцы цветами и украшениями то и дело набрасываются на них, предлагая все, что только можно.
Даже жаль отплывать отсюда.
Чевинфорд внимательно осматривает людей, которых он просил нанять. Всего их пятеро — высокий, широкоплечий детина со слегка идиотским выражением лица, бородач в грязном камзоле, парень-подросток, очевидно на место дозорного, узкоглазый уроженец востока с выбритой наполовину головой, и альбинос.
Последний и привлекает мое внимание. Не потому, что я никогда ранее не видела альбиносов. После эпидемии пигментной лихорадки они встречаются часто. А потому, что в его внешности скользит что-то знакомое.
Он высокий, жилистый, с длинной копной белоснежных волос, завязанных в хвост. Его лицо чем-то похоже на скалу — высокий, будто вырезанный из камня лоб, прямой нос, худые щеки. Чем-то он напоминает змею, готовую в любой момент броситься на добычу. На нем плащ до колена без рукавов, а под ним темно-бордовая рубаха с дырой на локте. С пояса свисает кобура с пистолетом и саблей.
— Ты кто такой? — спрашивает его Чевинфорд.
— Меня зовут Налькар, — сухим, безразличным тоном отвечает альбинос. — Неплохо фехтую и стреляю, разбираюсь в картах, умею ориентироваться на незнакомой местности. А главное — хорошо знаю Элисалию и Кардемикану.
Не нравится он мне. Впрочем, чисто по виду мне не нравятся и все остальные, как и большинство команды «Вендетты». Но от этого альбиноса будто бы веет чем-то нехорошим.
— Ладно, давай на борт.
Я ныряю в Изнанку, рассматриваю душу альбиноса. Та вполне обычная. Он не чародей, и уж тем более не некромант или реликт. Выныриваю, смотрю, как он поднимается на борт. Ступает туда с видом хозяина, будто это он капитан.
— Не нравится он мне, — говорю подошедшему ко мне Чевинфорду. — Не знаю почему, но что-то с ним не так.
