— Я благодарен вам, но я не понимаю, в чем провинился, — замялся Игорь.
— А в ваши годы пора уже понимать, — назидательно подхватил Скоросветов. Его глаза и губы по-прежнему хитровато усмехались. — Надо, дорогой мой протеже, думать не только о себе.
И Игорю все стало ясно: то, что он признал катапульту несовершенной, Скоросветова не устраивало.
— Но, — возразил Арефьев, — вы сами предупреждали: испытатели — самая гуманная, самая благородная профессия. После нас не должно оставаться ни одного процента риска…
— Разве теперь я утверждаю другое? — перебил Скоросветов. — Нет. Все верно, как и то, что нечестность и беспринципность, подобно трусости, несовместимы с испытательской работой, как говорит генерал Гайвороненко.
— Чего же в таком случае вы от меня хотите?
Скоросветов согнал с лица усмешку, пристально глянул в глаза Арефьева, о чем-то подумал.
— «Фортуна» и сегодня при продувке вела себя как невинная девица, — многозначительно сказал он.
— Все девицы невинны и хороши, откуда только плохие жены берутся? — перефразировал Игорь поговорку.
— Неужели и вы своей недовольны? — вдруг оживился и снова повеселел Скоросветов.
— Речь идет не о жене, а о «Фортуне», — нахмурился Игорь. — На земле она и в самом деле как невинная девица, а в небе — мегера.
— Батуров утверждает другое.
— Батуров катапультировался на дозвуковой скорости, а я…
— А вы десять радиан представляете непреодолимым барьером.
— Катапульта создается не для меня, а для летчиков. И я высказал свое мнение, — ответил Игорь холодно, не скрывая обиды, — вы вольны со мной не считаться.
— А вот это уже неправда, — снова заулыбался Скоросветов. — Вы знаете, что с мнением испытателя считается даже главный.
— Что же, прикажете одобрить?
— Приказать и я вам ничего не могу, и никто не может. Все зависит лично от вас.
— Вы задаете мне такие загадки…
— На то вы и испытатель, чтобы их разгадывать. Только не тяните, в нашем деле опоздание опасно очень серьезными последствиями. — Скоросветов еще раз улыбнулся и пошел к выходу.
Игорь несколько минут стоял не трогаясь с места, погруженный в невеселые думы. Поведению Скоросветова, его замысловатому разговору он не находил объяснения: куда подполковник клонит, чего от него хочет? «Ведь по моему настоянию ведущим „Фортуны“ назначили вас… Претендентов, знаете, было предостаточно». Этой фразой, похоже, он хотел напомнить, кому Игорь обязан своим выдвижением… «Надо, дорогой мой протеже, думать не только о себе…» Та же мысль, только теперь Скоросветов скорее всего имел в виду не себя, а Веденина… «„Фортуна“ и сегодня при продувке вела себя как невинная девица…» А это уже намек на то, что дело, возможно, не в катапультном кресле, а в испытателе…
