«Марк, я не знаю, правильно ли сделал, но я поступил по совести. У тебя очень хорошенький сын, тебя ждёт, и любит очень красивая женщина. Марк я тебе по-хорошему завидую!».
Константин свернул свиток и посмотрев на Тиберия, сказал:
— Прокуратор, я сам сообщу Марку об этой новости, вам же следует немедленно отправиться в Рим и сделать так, что бы эта женщина и её сын ни в чём, не нуждались и были счастливы без Марка Флавия. Он нужен мне здесь!
— Я всё понял мой император, я немедленно отбываю в Рим, и устрою судьбу сына Марка Флавия.
— И пока я не сообщу ему о сыне, Марк ничего не должен знать о нём!
— Можете не беспокоиться, Марк Флавий никогда не узнает о существовании своего сына в Риме, пока вы не пожелаете этого.
— Хорошо, я жду от вас подробный отчёт о поездке в Рим, прежде всего меня интересуют настроения в сенате.
Тиберий слегка поклонился и собирался уже уходить, но император не поднимая головы от бумаг, вновь обратился к нему:
— Да, и ещё прокуратор, мне стало известно, что вы интересуетесь мужчинами, — Константин оторвался от бумаг и пристально посмотрел Тиберию в глаза, потом переведя свой взгляд обратно в бумаги, произнёс, — сделайте так, чтобы я больше никогда не спрашивал вас об этом, — и махнул рукой.
Тиберий кивнул, вышел за дверь и улыбнулся. Только что он услышал первый признак того, что очень скоро он попадёт в ближайший круг императора Константина. Всем было известно, что император старался не иметь в своём самом ближайшем окружении людей подверженных слабостям однополой любви, а это значит, что возможно он скоро возглавит ведомство преторианского префекта империи. Надо просто запрятать подальше эту свою тайную страсть. С этими мыслями и в хорошем расположении духа прокуратор Тиберий Гай Луциус отправился в Рим.
Император Константин ещё раз перечитал письмо адресованное Марку Флавию. «Значит у Марка, как и меня есть ещё один старший сын, рождённый от другой женщины, — император улыбнулся, — нет, я поступаю правильно, Марк слишком чистый для Рима и слишком честный в отношениях с женщинами. Он сейчас влюблён, счастлив и в этом своём счастье очень много полезного делает для Римской империи, не стоит его приземлять этой новостью. Неизвестно, как он поведёт себя в такой ситуации, нет, нет, пусть всё идёт, как идёт!». Константин встал из-за стола и спрятал свиток в своём шкафу для бумаг. Затем подойдя к столику, он налил себе немного вина, отпил пару глотков, и вернулся к своему столу.
