Стой, о, Боже, прекрати! За что? Что ты со мной такое творишь?
Его пальцы были длинными и тонкими, как у пианиста. Даже сейчас, когда она отрезала их все один за другим, наблюдая, как сыплются они на дощатый пол, Мама Луанда не переставала удивляться их красоте. Она уже и не помнила, когда в последний раз лепила своим куклам такие изящные руки. Руки этой куклы были просто само совершенство, лучшие из всех, что она когда-либо делала. Безупречные вплоть до папиллярных узоров на кончиках пальцев и линии любви, берущей начало от указательного пальца и тянущейся до самого запястья. Просто удивительно, как ей удалось изготовить такую дивную куклу, лучшую куклу из когда-либо сделанных ею. В натуральную величину, с полностью воссозданной анатомией и даже наполненную кровью. Вот только Мама Луанда как ни старалась, никак не могла вспомнить, когда же это она успела слепить её. Более того, она даже не представляла, как можно было сделать куклу настолько реалистичной. Возможно, это духи водили её руками, пока она была погружена в один из своих многочисленных трансов. Отрезав последний палец, Мама Луанда приподняла руку куклы, словно оценивая её вес, всё ещё не переставая удивляться своей изысканной работе. Потом откинула её в сторону и вернулась к лицу куклы. Оставшийся глаз куклы казалось переместился в глазнице, словно следуя за её движениями, когда Мама Луанда потянулась руками к её голове, чтобы отрезать уши. Уши куклы выглядели почти такими же реалистичными, как и руки. Мясистые, оттопыренные с мочками, болтающимися почти на уровне нижней челюсти. Раньше она не замечала, что у преподобного были такие большие уши. Она схватила ухо куклы пальцами, крепко сжала и оттянула, как тянут за него непослушного ребёнка, решив поставить в угол. Взмахнула ножом и в один миг отсекла, разрубив эластичную кожу и хрящ, сначала одно, затем второе, оставив по бокам на голове куклы два кровоточащих отверстия. Потом выдернула иглу у куклы из глаза и проколола ей обе барабанные перепонки.
Нет! Нет! Хватит, прекрати, остановись, сумасшедшая сука!
Надо было тебе прежде хорошенько подумать, а потом уже смеяться надо мной и моей магией.
Мама Луанда плюнула кукле в лицо и швырнула отрезанные уши на пол.
Странно… разве куклы могли говорить? Может быть, я и правда впадаю в маразм? - задумалась было она, но потом с довольной улыбкой вонзила нож кукле в грудь, представляя, как в этот самый миг старый святоша замертво падает посреди улицы от сердечного приступа. Она распилила ножом кукле грудину и вырезала её сердце.
