Тут все переглянулись и невольно перевели глаза на дедушку, который в эту минуту, не замечая никого вокруг, с пеной у рта доказывал всем присутствующим вред назойливости, для наглядности приводя примеры из жизни. Бедный, он не заметил, что разговор давно уже перешёл в другую плоскость: никто больше не искал проявлений этого качества в себе, не обвинял и даже не оправдывал себя за них, потому что всё это ничего не значило рядом с главным, ярко выраженным носителем этого свойства, в эту минуту изливавшего на их головы праведный гнев, усиленный недюжинным ораторским дарованием. А дедушка, не замечая сплетаемой вокруг него сети смешков и ухмылок, не унимался:
— Назойливость мешает общению! — гремел он. — Очень тяжело общаться с назойливыми людьми! Вот помнишь, Вера…
— Да ладно, ладно тебе, — попыталась усмирить его бабушка, — дай людям поесть…
— Нет, обожди, — возмутился дедушка. — Помнишь, Вера, у тебя была такая подруга…
Бабушка попыталась сделать вид, что не слушает, а папа, уткнув глаза в тарелку, тонко съязвил:
— Зачем же… У неё есть примеры и ближе…
Но дедушка не услышал этой фразы и продолжал вспоминать бабушкину подругу, отличавшуюся на редкость тяжёлым характером и назойливостью.
***
17.00. Семейный ужин с пьянкой. Бурный диалог о том, что такое счастье. Вдруг — звонок в дверь.
Бабушка: — Это, наверное, Альбина.
Папа: — Это Максимовна. (Пауза в несколько секунд). Только другая…
20 сентября
Привет…
Сегодня я весь день чувствую мучительное и нудное недомогание, которое разделяют со мной остальные члены семьи, также страдающие метеопатией. Перепады погоды, давление!
Когда ехала с вокзала, то пыталась создать себе иллюзию, что только сейчас приехала из Москвы. Мне пришло в голову, что я впервые вижу Казанский вокзал в таком, новом для меня, ракурсе: раньше я ступала по нему либо в качестве счастливого новоприбывшего, любо в тоске отъезда, и никогда не видела его как что-то нейтральное. Но иллюзия не удалась — я так и не смогла почувствовать знакомой радости, когда автобус приблизился к Красным воротам. Было только желание поскорее скрыться от жестоких солнечных лучей…
Вообще, со вчерашнего дня я всё больше погружаюсь в ту самую трясину неприятной расслабленности, о которой уже как-то говорила тебе. Понемногу слабеет ум, слабеет воля, слабеет желание что-то делать или куда-то идти… И как болит голова…
22 сентября
Hi!
Сегодня, ожидая 18-го автобуса, я начала в какой-то миг сомневаться в своём здравом уме. Он не подходил очень долго и, наконец, когда я уже совсем отчаялась, проехал — но мимо меня. Я решила, что, видимо, что-то с памятью моей стало и остановка находится где-нибудь поодаль. К этому предполагаемому «поодаль» я и направилась бодрым шагом, как вдруг очередной представитель искомого автобусного отряда остановился прямиком на покинутой мною остановке! Я со всех ног кинулась обратно и таким образом всё-таки достигла «пункта В», что меня крайне изумило: на мой настойчивый вопрос, идёт ли транспортное средство «до Халтурина», население автобуса недоумённо хмыкало и отрицательно покачивало головами, дополняя этот жест неопределённым пожатием плеч.
