По-быстрому сполоснувшись, Саша зашел на кухню. В печке, занимавшей почти половину помещения, трещали дрова, батя сидел за рабочим столом, обитым оцинкованным железом, и, негромко фыркая, пил почти до чифира заваренный чай.
– Садись, помощник, – предложил он. Саша присел на табуретку. Налил себе кипятку из огромного самовара. Ливнул заварки и, как батя, звучно фыркая, начал прихлебывать горячий напиток.
Вскоре отец ушел будить девчонок. Они появились минут через двадцать с заспанными недовольными лицами и сразу начали ко всему придираться. Сашка выслушивал их претензии с ироничной улыбкой, в то время как отец с веселым изумлением разглядывал его.
Выгнав девочек умываться, Саша спросил:
– Пап, а чего ты каждый день тут командуешь, у тебя же Богданов есть, Соловьев, вам по очереди разве нельзя по кухне дежурить?
Настроение у бати сразу резко упало.
– Боюсь, – честно признался он. – Пока сам в столовке сижу, знаю, что все будет в порядке, а им доверить не могу. Не дай бог обосрется кто-нибудь, санэпидстанция живьем закопает. Маму бы сюда нашу, – вздохнул он. – Она бы тут порядок мигом навела.
«Понятно, – подумал Петров. – Даже не предполагал, что батя так переживает, со стороны и незаметно».
– Слушай, Сашкец, – внезапно обратился к нему отец. – Ты когда так с девчонками научился болтать? У меня так не получается.
«Так ты, батя, проживи еще тридцать лет, пару раз женись, трех дочерей воспитай, гляди, и научишься», – насмешливо подумал Петров.
Он виновато пожал плечами и сказал:
– Не знаю, как-то само выходит.
– Уж больно складно у тебя выходит, – проворчал отец. На этом разговоры закончились. Пришли девочки, и началась суета. А Саша отправился колоть дрова. Прожорливая плита требовала их в большом количестве. Через час колку дров пришлось прекратить. На завтрак пришла первая смена, и надо было помогать девчонкам разносить миски и приборы.
Так в суете и трудах прошел этот день. Петров рассчитывал, что после ужина он освободится, однако девчонки начали упрашивать его отпустить их – им надо, видишь ли, готовиться к танцам.
– Петров, ну что тебе стоит, – жалобно ныли они. – Ты же быстро справишься, а нам надо переодеться, платья погладить.
– Ладно, идите, – согласился он и с тяжелым вздохом принялся за мытье посуды. Когда помытая посуда заняла свое место на полках, а кастрюли, оттертые от гари, заняли свое место на плите, время было ближе к восьми. Ленка Миронова уже пару раз заглядывала в столовую и намекала, что ждет только его.
