– Да ну вас, баб, – муж устало махнул рукой. – Вечно вы о своем долдоните. Только и слышишь от вас: кто на ком женился да кто с кем развелся. Пацану в этом году только пятнадцать стукнет, а ты уже его женить собралась. Угомонись, старая! Ленке и ему еще учиться и учиться. А я завтра с Санычем переговорю, чтобы с сыном беседу провел, а то мало ли что. Думаем, малой, малой, а инструмент, может, у него уже будь здоров. Нам самим еще надо детей поднимать.
– Тьфу на тебя, старый дурак, – сказала Татьяна Григорьевна и ушла с кухни в общую комнату.
В фойе кинотеатра толпился народ. Петров с Леной пришли одними из первых и сейчас сидели на диване и оживленно болтали. Неожиданно на его плечо опустилась тяжелая рука. Подняв глаза, Саша увидел плотного, небритого мужчину, неприязненно смотревшего на него.
– Пацан, тебе не в падлу сидеть, когда взрослые стоят? – сказал тот, распространяя аромат перегара. Сказав это, он легко сдернул Сашу с дивана, и тот плюхнулся на пол.
Стоявшие рядом люди сделали вид, что ничего не произошло. Подумаешь, взрослый поучил мальчишку вежливости. Ленка вжалась в спинку дивана и с ужасом смотрела на мужика. Тот в это время предлагал сесть на освободившееся место своей спутнице, улыбавшейся ему беззубым ртом.
Петров легко вскочил на ноги и пробурчал:
– Можно было просто вежливо попросить, я бы и так уступил место.
– Хулиганьё! – заорал мужчина. – Ты еще грубишь, нажрался винища и взрослым грубишь. Ну, сейчас ты у меня получишь!
Он широко размахнулся и в этот момент получил короткий удар в лицо.
Сашка стоял, шипя от боли. Он здорово ушиб костяшки о скулу алкаша. Сейчас тот лежал на полу, а его поддатая подруга дико орала, пытаясь привести приятеля в чувство. Но как только рядом появился милиционер, она резко замолчала.
Кабинет директора кинотеатра не впечатлял. Обшарпанные стены, старый письменный стол с пишущей машинкой и несколько стульев. За столом сидел сейчас молодой сержант милиции и строго взирал на стоящих перед ним драчунов. По виду алкаша, затеявшего ссору, было понятно, что тот уже горько сожалеет о своем поступке. Зато его подруга материлась от души, не давая никому вставить слово.
– Гражданка Панова! – крикнул наконец милиционер. – Прекратите ругаться, или сядете на пятнадцать суток.
Панова особо не испугалась, но громкость крика убавила.
– Так, так, – задумчиво продолжил мент, крутя в руках потрепанную бумажку. – Значит, гражданин Булыгин Николай Владимирович, вы всего неделю как вышли из мест лишения свободы и уже нарушаете общественный порядок. Нехорошо.
