«Он хочет избавиться от нас», — словно услышала Наташа.
— Я так устал, ты бы только знала! — проговорил мужчина, тяжело вздохнув.
Ну вот. Он устал от них и этим оправдывает себя.
Знал бы он, как она устала! Сколько вообще может продолжаться эта мука?!
«Или он, или я. Или он, или ты», — произнесла Гретхен одними губами.
Наташа дернулась.
— Что случилось? — Коля повернулся к жене и вгляделся в ее лицо.
Проклятый электрический свет еще слепил беззащитные глаза.
От ужаса Наташа замерла, но тут же вспомнила, что не должна вызывать подозрений. Ее единственный шанс уцелеть — обмануть мужа и опередить его.
— Я очень проголодалась, — сказала она нерешительно, хотя на самом деле вовсе не испытывала голода. Когда она вообще действительно хотела есть в последний раз? Ната и не помнила. — Ты устал. Давай я тебе помогу.
Кажется, Николай искренне удивился.
— Сейчас накрою на стол, — она, сделав над собой усилие, двинулась к выходу из комнаты.
Спину прожигали два внимательных взгляда.
«Я спасу нас», — мысленно пообещала Наташа Гретхен, а затем, уже на пороге, обернулась к мужу:
— Будешь чай? Я поставлю чайник.
Он медленно кивнул, явно все еще не придя в себя от изумления. Он давно отвык, что жена сама занимается ужином.
Наташа поспешно отвернулась — держать лицо было очень трудно — лицо все время так и норовило сползти набок, приходилось потихоньку поправлять его рукой.
— Сейчас приготовлю что-нибудь, — говорила она, шагая на кухню.
В груди ощущался холод, словно внутрь нее напихали кубики льда. А может, так и произошло? Он вполне мог сделать так, пока она спала.
Он устал. Он хочет от них избавиться.
Ну что же, Гретхен права — настал момент выбора.
Наше время, начало июля
Не помню, как добралась до дома. Ноги принесли меня сами. Заметив перед собой унылую дверь подъезда с процарапанными похабными надписями и тяжелой, тронутой ржавчиной ручкой, я остановилась.
Имею ли я право возвращаться домой? Как теперь взглянуть на Ника?
В голове возникла история из «Джен Эйр». Мистера Рочестера женили на сумасшедшей… Берта! Точно, ее звали Берта, и никто не сказал ему, что в ее роду уже были сумасшедшие. Сначала он любил жену, а потом только в ужасе отшатывался при каждом ее прикосновении.
И вот история повторилась.
Нику тоже ничего не сказали о моем приданом. Но почему об этом не знала даже я? Что будет теперь? Теперь Ник меня возненавидит? Станет бояться?
Распахнувшаяся дверь чуть не ударила меня по лбу — я едва успела отскочить. Задумавшись, я даже не услышала писка открывающегося замка.
