Оказалось, мы приехали к знаменитому входу в Луна-парк, а над нами нависло его главное украшение, Мистер Мун. Его широко раскрытые, кроваво-красные губы, глубокие борозды щек, странным образом изогнутые выщипанные брови смотрелись чудовищно – точь-в-точь грязный, ухмыляющийся Мефистофель.
Да это ж какое-то кривое зеркало, сказал Рэй. Если долго смотреть на Хайдля, тоже в конце концов увидишь себя, никого другого.
Фиалочка обиделась и пригрозила, что они сейчас уедут домой, а мы можем катиться хоть на Северный полюс.
Только увидишь уже как полного урода, добавил Рэй.
У нас на глазах девицы, пошатываясь, переходили на другую сторону, чтобы поймать такси.
Я кое-что усвоил, просто понаблюдав, как он ест вилкой, сказал Рэй.
Тасманцы-голодранцы! – выкрикнула Розочка, садясь с подругой в такси, а Фиалочка показала нам третий палец.
Валите уже, голые-драные! – заорал в ответ Рэй и весело помахал.
И что ты усвоил?
Не имею права говорить, отрезал Рэй, посылая воздушный поцелуй вслед машине.
Да ладно тебе.
Много всякого.
6
После двухчасового сна я проснулся с пересохшим языком и опоздал на работу. Хайдль уже сидел за своим столом спиной ко мне и разговаривал по телефону.
Я так и сказал, выговорил он приглушенно и вроде бы с раздражением. Ноулз. Эрик Ноулз.
Чтобы не мешать ему, я готовился к предстоящей работе бесшумно, раскладывал на столе бумагу, наметки и блокноты, а Хайдль все не вешал трубку.
Устранить. Десять тысяч. По рукам?
Я запустил «Мак-классик», и от его жужжания Хайдль резко развернулся в кресле.
Благодарю, произнес он, сверля меня взглядом. С вами приятно иметь дело.
Я отвел взгляд, а когда вновь посмотрел в его сторону, он улыбался своей отвратительной улыбкой.
Славная была ночка, сказал я и уточнил: Рэй.
И стал стучать по клавиатуре, как будто погрузился в работу. А сам думал: устранить? Эрика Ноулза?
Я догадывался, что Зигфрид Хайдль на многое способен… но не до такой же степени!.. Похоже, он спланировал заказное убийство… это меня потрясло. Но почти сразу я усомнился. Что, собственно, такого он сказал?
Хайдль встал и объявил, что отправляется на встречу с известным адвокатом, который хочет на него работать.
Мне казалось, ваши интересы представляет Томми Хиллер?
Так и есть, ответил Хайдль. Но много ли он смыслит?
Выждав десять минут после его ухода, я приблизился к директорскому столу и сразу отметил, как Хайдль успел изменить его под себя: добавил несколько офисных сувениров, документы, две семейные фотографии и одну профессиональную, совсем свежую, а также выцветший полароидный снимок, где он с маленькими детьми сидит на природе у костра на фоне бело-красного «Ленд Крузера» пятьдесят пятой серии. Подняв телефонную трубку, я нажал кнопку повторного набора. Пока шли гудки, кто-то постучал в дверь.
