Она всё время как будто чувствовала его: где он и что в эту минуту делает. Вот он проснулся, валяется в постели и никак не может встать. Вот пошел в душ… Вот ковыряется вилкой в тарелке, одним глазом поглядывая на утреннее шоу в телевизоре, другим – просматривая новости в телефоне. Вот спохватывается, что опаздывает, и бежит в школу. Вот зевает на уроке и считает ворон на дереве за окном…
Правда, иногда она его «теряла». Когда, например, они прощались в восемь вечера на мосту и она шла домой, а он – забегал на минутку к приятелю за кодами для новой игры. А после проходил час, затем два, три, а Жан-Жак никак не проявлялся. В такие часы беспокойство возвращалось. Но стоило написать ему «как дела?» или «куда пропал?» и получить ответ, что они на пару с приятелем играют в компьютер, как всё опять становилось на свои места и Жюли снова наполняло радостное возбуждение.
Жизнь вообще превратилась в один нескончаемый праздник – всё, что ни происходило, казалось удачей, счастливым знаком, началом чего-то хорошего. Жюли с трудом могла усидеть на одном месте. Она не могла ходить по улице, как когда-то раньше – не спеша, нога за ногу, – она всё время куда-то бежала – а куда, и сама не могла сказать.
Внутри у нее как будто всё время звучала веселая музыкальная какофония – из дудок, свистелок и трещоток, которые то дружно, а то не в лад отжигали бравурные марши и польки.
Уроки стали чистым мучением. Было совершенно непонятно, как люди могут говорить о всяких там дробях и степенях, молекулах и атомах, о разновидностях плоских червей или забытых полководцах запыленных веков, – когда на улице светит солнце, поют птицы, шелестит набирающая силу зелень. Усидеть на одном месте в таких условиях было просто немыслимо.
– Какая-то ты стала… Взбудораженная!.. – заметила как-то подруга Стелла.
– Разве? Так весна же!.. Весна!
Стелла пристально посмотрела подруге в лицо.
– Ты что, влюбилась? – догадалась она.
– Я?! – хотела было удивиться Жюли. Но потом помимо воли расцвела в улыбке.
– С тобой всё понятно! – тоже улыбнулась Стелла. – И кто он? Тот рыженький?
– Да!
Стелла пожала плечами. Так или иначе, она была рада за подругу.
– Тебе он не понравился, я знаю, – сказала Жюли.
– Почему не понравился? Понравился…
– Но я же вижу… На твой вкус он слишком…
– Какой?
– Прикольный!
Стелла рассмеялась:
– Скажешь тоже! Но мне другие нравятся.
– Какие?
– Высокие. Накачанные. Ну, и чтобы повзрослее были…
– Ну да, ну да. А мне Жан-Жак как раз тем и нравится, что он такой милый. Эти его веснушки… И оттопыренные уши… И очки как у Гарри Поттера. Рядом с ним сразу становится как-то хорошо на душе. Весело. И не страшно.
