!
Было видно, как напряглись мышцы на его шее.
– Предупреждаю тебя, Шарлотта, остановись.
– О да. Значит, когда ты копаешься в моей семье – это нормально. А твою семью не тронь.
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Нет, знаю. Я жила с тобой три года, не забыл? Разница в том, что сейчас я более уверена в себе и могу видеть ясно.
Рауль угрожающе навис над ней.
– Моя семья тебя не касается. Ты потеряла право судить о ней, уйдя от меня.
– То же самое и в отношении моей семьи.
– Ну и когда он предложил встретиться?
– В следующую субботу.
– Я сверюсь со своим расписанием и скажу, будем ли мы свободны.
– Покорнейше благодарю.
Он резко выпрямился и взял свою чашку.
– Я договорился о встрече с одним из членов нашей команды по финансам, чтобы он вместе с тобой просмотрел некоторые счета.
– Сейчас?
– Сейчас. – И он вышел, хлопнув дверью.
Рано утром Рауль направился в бассейн для ежедневной разминки. Проходя мимо гостиной, остановился. Чарли в длинной футболке лежала на диване, листая какой-то испанский журнал. Волосы собраны в хвост, в руке плитка шоколада. Погруженная в это занятие, она позволила ему немного понаблюдать за ней. Его живот сжался. Однако он успел уйти прежде, чем она его заметила. Подойдя к бассейну, бросил полотенце на шезлонг и нырнул. Прорезая воду быстрыми взмахами рук, Рауль ждал привычного умиротворения. Не случилось.
Он мерил бассейн, но сознание по-прежнему было занято образом жены. Не в горячей дискуссии об их семьях, закончившейся странным перемирием. Не в любовном единении, которое не выдало ни одного признака охлаждения. Сознание четко рисовало образ Чарли, лежащей на диване и жующей шоколад или бисквиты в офисе.
Это было опять своего рода дежавю. Чарли, с которой он только что познакомился.
Впервые он по-настоящему задумался, возможно, в ее словах кроется истина, и в браке она была несчастна, желая быть такой, какой, по ее мнению, он хотел ее видеть.
Когда они познакомились, она вся так и сияла, словно озаренная внутренним светом. Улыбки и естественный смех – вот что ее отличало и притягивало к ней вкупе с сексуальностью.
В то время как ее земная составляющая оставалась неизменной, улыбки и смех к концу брака стали большой редкостью.
Раньше он думал, что ее манера одеваться – следствие недостатка средств. Полагал, что каждая женщина, так же как его мать и сестра, бывшие любовницы, хотела бы иметь личного дизайнера, парикмахера, косметолога, диетолога, доступного для нее в любое время суток. Он никогда не встречал женщин, которым это не нужно.
