Что-то новое было в бессмысленном мертвом взгляде. Что-то такое, что сразу стало ясно: спорить бесполезно. Что-то очень жесткое, очень твердое, уверенное и, возможно, чуть более живое, чем Йен привык. С ним говорил не труп — человек. Чертовски уверенный в том, что знает, что делать. И совершающий ошибку. В конце концов, это было немного даже приятно: эльф, который всегда безразлично прав, стал похожим на нормального человека. А капитан… А капитана можно будет на суше достать.
* * *
Нивен медленно сел прямо на палубу. Он чертовски устал. И теперь наконец позволил усталости победить. Монстр — на дне, люди — на веслах, судно идет своим курсом.
Он закрыл глаза. Он все сделал правильно — он знал. Чувствовал.
Головокружение, ломота в теле, нехватка воздуха и подступающая к горлу дурнота. Так, наверное, Йен себя чувствовал всю дорогу на корабле?
“Нужно спать”, — сказал себе Нивен.
Просто поспать. Закрыть глаза — и чтоб никаких голосов, никаких сгустков тьмы, чтобы тихо и темно. И всё.
— Можно мне отдохнуть? — шепотом спросил в пустоту, в скрип корабля, в шум волн, вдаль. И отключился.
* * *
— Отдохнуть… — прошептал Лаэф, склоняясь над ним. Положил ладонь на лоб — укрыть от кошмаров, чтоб не заглянул в гости Ух’эр, от него ведь чего угодно можно ожидать. — Если бы ты хотел отдохнуть, ты бы затаился, глупый ребенок. Ты не лез бы в море и уж точно не лез бы на рога к морскому змею. Ты бы слушался меня. Ты бы спал — я бы все за тебя сделал… А ты… Тебе повезло, что и мне нужно отдохнуть.
Добавил со странной интонацией:
— Нам всем нужно отдохнуть, — и рассыпался тенями вокруг Нивена.
Он видел сны когда-то.
Сейчас была безликая пустота, и снами казались моменты пробуждения.
Но когда-то он видел. Даже, когда уже был слеп, а мир — незрим, отравлен, раздроблен, покрошен в куски: каждая тень шептала о том, что видит она, а Лаэф собирал картинку, но каждый раз она получалась кривой. Как Ух’эр.
Даже тогда он видел сны. И в снах мир был цельным. Мир был огромным, воздух — чистым, звенел вдали смех Кхаоли, а может — Ух’эра, было все равно.
И Лаэф шел в этом сне в тени деревьев, мельком замечал вдали лесную хозяйку Тэхэ, слышал грохот, доносящийся из кузни Заррэта, а еще шорох над головой — то качалась на ветвях Эйра.
И он — видел.
И знал, точно знал, будто со стороны смотрел на себя — его глаза сияют. Они всегда сияют — небывалыми фиолетовыми звездами-соцветиями.
Он будто бы шел домой. Не на Гъярнорру, нет, куда-то, где он никогда не был. Но где был дом.
