Несколько страниц | страница 11
Снег
На свете ничего обычней нет
обычного, как воздух, снегопада:
летит, кружится, опадает снег,
что иногда не очень-то и надо.
Не прерывая начатую речь,
естественно, о снеге и погоде,
его небрежно смахивают с плеч,
как прах и пыль. Ну или что-то вроде.
А снег — он самый лучший из ковров,
так ладно всё и соткано, и сшито:
почти что Богородицын покров,
почти что никакая, но — защита.
И если всё хорошее пройдёт,
а всё плохое — время перемелет,
обычный снег на землю упадёт
и скроет всё, но почему-то медлит
и, медленно теряя высоту
(а он иначе и не стал бы снегом),
идёт и заполняет пустоту,
царящую между землёй и небом.
2011
«Здесь обычному зеркалу стены и вещи — оправа…»
Здесь обычному зеркалу стены и вещи — оправа,
а хозяева — так, созерцатели новых ворот:
если маятник явно качается слева направо,
то его отражение — в точности наоборот.
А зима за окном —
почитай, нагишом — разметалась,
и туда, то ли в даль, то ли попросту темень дорог,
вслед за тем, что ушло,
отправляется всё, что осталось:
вот же узкая тень перевесилась через порог.
А на улице минус. Везде — результат вычитаний:
даже темень и даль арифметика сводит на нет.
Было бремя легко,
если сдача с уплаченных даней —
эти строчки в блокноте
да несколько мелких монет.
2003—2014
«Там откроешь окно — не увидишь почти ничего…»
В северной части мира
я отыскал приют.
Иосиф Бродский
Там откроешь окно — не увидишь почти ничего,
так что повода нет
лишний раз подниматься с дивана;
там какую-то шкуру скребёт одинокая скво
неудобным обломком едва ли не обсидиана…
И плывут облака. Пролетание диких гусей
(уточню: в тишине)
сообщает пейзажу расхожесть;
даже если окно ты откроешь в обители сей, —
отойдёшь от окна, потихоньку перхая и ёжась,
ибо мир остывает, и здесь холода — по летам;
ожидается тьма: не конец, но отсутствие света…
Если дело к зиме. Но вполне вероятно, что там
скоро кончится всё, а не только полярное лето.
1996
«Сегодня вторник. Всё без изменений…»
Сегодня вторник. Всё без изменений.
Возможно, осень. Кажется, она.
Я не уверен. Я ищу знамений
по эту сторону закрытого окна.
Витиеватый дым от сигареты.
Простая мебель. Приглушенный свет.
И автор строк. И прочие предметы.
В стакане что-то. А знамений нет.
Дождя, к примеру. Западного ветра.
Опавших листьев. Перелётных птиц.
Да наугад из Ветхого Завета —
о, через силу! — нескольких страниц…
Косней греха, покуда не отпущен,
но морща лоб и устремляя взгляд,
тогда и там, где нарекли насущным
обычный хлеб, который все едят,
тогда и там, где всё без изменений,
