Ни мерою не меря, не судя,
не ведая параметров сосуда,
блаженны уходящие в себя,
несчастны выходящие оттуда.
Преобладанье тёмного в душе,
пустом шкафу, монашеском убранстве,
в чухонского разлива шалаше,
в истории и — вообще пространстве,
преобладанье тёмного вокруг,
и — что греха! — не видное воочью,
роднит жемчужницу с пустым карманом брюк
и влажный погреб с августовской ночью.
Так голова бездомному кусту
куда родней, чем та же грудь — наградам…
Соединив Коломну и версту,
ты ничего не обретаешь рядом,
поскольку рядом будет полумрак
и полутьма, и в закоулках мыши,
и тёмный, но без этих полу-, зрак
сосуда, упомянутого выше.
2001
