— Лживая шлюха! — заплакала Айнур.
А тут она увидела, как я целовала того незнакомца в саду. Но я ничего не могла с собой поделать. Покорённая им, как может быть покорена такая женщина как я, таким мужчиной как он, я целовала его охотно, нетерпеливо, благодарно, беспомощно, неистово, неудержимо.
— Шлюха! Шлюха! — то кричала, то плакала Айнур.
Неужели ей просто было жаль, что это не она была поймана им в саду?
— Шлюха! Шлюха! — повторяла она, периодически срываясь на визг.
Интересно, а она вела бы себя с ним как-то по-другому? Не так как я?
— Шлюха! — всхлипывала женщина.
Ох, не думала я, что она столь уж отличалась от меня, в том, кем мы были по жизни, но здесь, в этом саду, в чётко структурированной структуре этого мирка, нас разделяла пропасть почти бесконечных размеров. Она была первой среди нас, а я была самой новой и, конечно, обладала наинижайшим статусом среди «цветов».
— Шлюха! — снова выкрикнула она и в гневе замахнулась на меня стрекалом.
Я в ужасе съежилась, но удар так и не упал на меня. Айнур опустила своё оружие. Она повернулась к своим помощницам и спокойным голосом, и даже, я бы сказала, противоестественно спокойным, бросила:
— В наручники её.
Тана, мгновенно вцепившись в мои волосы, толкнула меня вперёд, бросив животом на землю. Затем она и Тима, каждая со своей стороны, присели рядом со мной. Послышался звон браслетов, вытаскиваемых из-под пояса Таны. Тима рывком завернула мои руки за спину и удерживала их там, пока не раздались один за другим два ясных, категоричных щелчка, свидетельствовавших о том, что браслеты сомкнулись на моих запястьях.
Однако закончив с наручниками, Тима и Тана так и остались сидеть там, где они были, по обе стороны от меня, лежавшей животом на траве, теперь со скованными за спиной руками.
Неестественное спокойствие, слышавшееся в голосе Айнур, напугала меня даже больше чем её гнев.
— Поднимите её на ноги, — спокойно приказала наша старшая.
Её помощницы, подхватив меня под подмышки, вздёрнули на ноги, но не отпустили, удерживая моё дрожащее тело вертикально.
Айнур накинула петлю стрекала на левое запястье. Эта петля на рукояти, определенным образом отрегулированная, даёт дополнительный контроль и рычаг пользователю этого орудия, а заодно гарантирует большую надёжность удержания в руке. Корме того, посредствами этой петли стрекало можно повесить на крюк или, скажем, как это сейчас сделала Айнур, на запястье, оставляя руки свободными. Айнур, наклонившись и подняв с земли шёлк, аккуратно и тщательно, очень систематически и многозначительно, сложила его маленький мягкий прямоугольник, сторонами приблизительно три на пять дюймов, практически так же, как это ранее сделал тот незнакомец.
