Стоя на коленях на платформе, а наблюдала, как задвигается пара массивных толстых засовов, медленно скользивших вдоль внутренних поверхностей ворот. Должно быть, они весили не одну сотню фунтов. Но вот они остановились, заняв своё место внутри устрашающих размеров железных скоб.
Теперь ворота были закрыты, и надёжно заперты. Тяжёлые ворота, высокие. Когда их закрывали, я успела рассмотреть, что толщиной они были не меньше фута. Внешние их поверхности были облицованы медными листами, судя по всему, чтобы защитить дерево от огня.
Как беспомощно чувствовала я себя, стоя на коленях на платформе, упакованная в мешок, с плотно прижатыми к торсу ремнём плечами рук. Ещё один ремень, затянутый на моей шее, закреплял горловину мешка.
Тяжелые доски, которые покрывали платформу, были грубы. Мои колени и пальцы ног горели от множества впившихся в них заноз. Впрочем, подошвы ног горели ничуть не меньше, после прогулки по шершавой поверхности карниза. Тут и там на платформе виднелось множество глубоких полукруглых каверн, то ли следы ударов неким оружием, то ли когтей тех гигантских птиц.
Я не знала, где я оказалась! Я не просила, чтобы меня сюда приносили! Что я здесь делала? Это даже не был мой мир! Мне было страшно. Каким далёким теперь казался мне мой собственный мир и моё прошлое.
— Я сообщу им, что Ты здесь, — бросил один из солдат, покидая платформу.
А мы остались, похоже, чего-то или кого-то ожидая, и понимание этого ничуть не ослабляло моих дурных предчувствий.
Что я здесь делала? Почему мне не досталась такая же судьба как другим девушкам, рутинно обработанным и быстро проданным с аукциона некому лицу, предложившему самую высокую цену, чтобы заковать их в наручники и увести свою босоногую собственность, испуганную, но надеющуюся, к своему новому месту жительства? Как так вышло, что моя судьба столь отличается от их?
Мы ждали на выдвинутой платформе. Не знаю, сколько мы прождали, но мне казалось, что время тянется невыразимо медленно.
Мои руки находились внутри мешка, где уже стало довольно жарко, но кожа моих обнаженных ног ощущала прохладный горный воздух. Лёгкий сквозняк, словно играя моими волосами, перекинул их на лицо. Я немного тряхнула головой, постаравшись откинуть волосы от глаз. Руками-то я воспользоваться не могла.
— Спокойно, маленькая вуло, — бросил один из мужчин, при этом он сам зачесал мои волосы за спину, убрав их с моего лица своей большой рукой.
Я посмотрела на него с благодарностью, и сразу опустила голову. Господа часто бывают добры к нам, поскольку мы настолько беспомощны, и в конце концов, принадлежим им. Но при этом, они всегда — господа.
