Куклу трясло.
– Гай, вы это видите?
– Да. Я вижу.
Тумидус действительно видел, что происходит с нитями куклы по имени Папа Лусэро. Перед самым началом эксперимента, за пять минут до троекратного согласия клиента, маэстро Карл предложил кое-что необычное. В эксперименте не было вообще ничего обычного, но предложение маэстро поставило в тупик всех, и в первую очередь Гая Октавиана Тумидуса. Боевой офицер, человек действия, Тумидус заранее принял на себя полную ответственность за все возможные последствия. В нынешнем спектакле, где ему отводилась роль даже не зрителя, а случайного прохожего, гуляющего за стенами театра, помпилианец чувствовал себя лишним, бесполезным, бессмыслицей во плоти́. Это доводило Тумидуса до бешенства. Он кусал губы, грыз ногти, застегивал и расстегивал верхнюю пуговицу рубашки – и едва не прослушал, что говорит ему маэстро.
«Я подцеплю и вас, Гай, – старый кукольник улыбнулся. – Вы же дадите мне троекратное согласие?»
«Зачем?» – изумился Тумидус.
«Я никогда бы не рискнул на такое с помпилианцем, чьё клеймо находится в рабочем состоянии. Иначе список его рабов пополнился бы на одного человека – вашего покорного слугу. Но вы, Гай – другое дело. Вы не захотите, а главное, не сможете взять меня в рабство.»
«И что с того? Зачем вам две куклы?!»
«Вы не догадываетесь?»
«Я никуда не полечу!»
«Вам и не надо никуда лететь. Лететь будет почтенный баас Шанвури. А мы с вами уже летали – я имею в виду, летали в одном колланте. Я, как невропаст, своё отлетал, но речь о другом. Когда я подцеплю вас, будто куклу, часть связей, соединявших нас в колланте, проснётся. Во всяком случае, я на это очень надеюсь.»
«Вы хотите воспользоваться этими связями, как материалом для коррекции Папы?»
«Нет. Я воспользуюсь вами, как наблюдателем. Мне не впервой работать с двумя куклами. Тем более что одна будет фактически зрителем. Я усажу вас на краешек сцены и оставлю в покое. А вы смотрите в оба, Гай! Ваши наблюдения нам потом очень пригодятся. Удача или поражение – мы изучим, разберём, сделаем выводы. Даже если мы проиграем сражение, у нас останется шанс выиграть войну.»
«Вы точно кукольник? По-моему, вы штурмовой легат.»
«Не вижу разницы, Гай. Вы согласны с моим предложением?»
«Вы нарочно устроили цейтнот? Пять минут на такой важный разговор!»
«Вы хорошо разбираетесь в людях. Вы точно не кукольник?»
«Вы прижали меня к стенке…»
«Это правда. Вы согласны?»
«Да.»
«Три раза!»
«Да, да, да!»
Да-да-да, откликнулось эхо патетическим вступлением к симфонии, которую ещё только предстояло сочинить.
