Впрочем, на деле это спасение обернулось лишь отсрочкой казни. Поскольку в результате одержанной победы Хассо со своей Великой армией оседлал кратчайшую дорогу на Гвинбранд, остаткам некогда непобедимой армады ле Дейна пришлось выходить из оперативного окружения окольными путями. Лишившиеся большей части обоза, подавленные поражением и ослабленные жестокими потерями имперцы были перехвачены Великой армией у Фоллингдейла. На сей раз ле Трайд не стал ждать, атаковав противника прямо с марша — быстро, решительно и мощно. В результате уже к полудню первый и единственный маршал Лиги принимал заслуженные поздравления от подчиненных.
Разгром оказался полным и абсолютным. Главная армия империи фактически перестала существовать. Погиб или попал в плен почти весь командный состав во главе с маршалом ле Дейном. По свидетельствам очевидцев старик был затоптан собственными солдатами, когда пытался остановить бегущие с поля боя войска. Одного лишь этого факта достаточно, чтобы оценить масштабы резни, учиненной под Фоллингдейлом озверевшими наёмниками.
После этой катастрофы фронт рухнул, как расколотый молнией дуб. Гвинбранд открыл свои ворота северянам, будучи принят в Лигу на правах полноправного члена союза. Вслед за ним поспешили отмежеваться от империи и без того не слишком лояльные герцоги, в том числе и незадачливый командующий восточной армией. Правда, владетелю Фрайта это не сильно помогло — буквально через две терции после перехода на сторону северян герцог скончался при загадочных обстоятельствах прямо в ставке своей армии. Впрочем, на дальнейшем ходе боевых действий это практически никак не сказалось.
Войска Лиги наступали, захватывая города и целые провинции, а имперцы…
Толстячок в роскошном камзоле наконец перестал метаться из угла в угол и замер, сфокусировав взгляд лихорадочно блестевших глаз на тощем старике, устало согнувшемся за огромным письменным столом.
— Я принял решение, Эрст.
Великий канцлер молча пожевал губами, затем поднялся, тяжело опираясь на столешницу. За последние годы наставник императора сильно сдал. После известия об уничтожении армии и гибели маршала старика даже хватил удар. С тех пор барон ле Верк плохо владел левой рукой и слегка приволакивал ногу, так что Рейнар Пятый в знак особого почтения разрешил старому товарищу сидеть в его присутствии, если дело происходило не на официальных мероприятиях, чем канцлер и пользовался до сих пор. Но здесь и сейчас решалась судьба империи, и Эрствен ле Верк встал во весь свой немалый рост, расправив согнутые годами плечи.
