— Призываю ваше величество обдумать всё ещё раз, ибо лекарство, которое вы предлагаете, может оказаться хуже болезни!
Император в ответ лишь упрямо мотнул головой, взъерошив щегольскую эспаньолку о воротник роскошного камзола.
— Я всё обдумал! У нас нет другого выхода! Эти кройговы северяне отказываются от перемирия, а значит, мы вынуждены продолжать войну или сдаться. Сдаваться бессмысленно, а воевать нечем, так что…
— Сейчас осень, впереди зима, наступление противника неизбежно прервется до весны, у нас будет время…
— Время для чего? Коронные части и ордонансовые полки практически уничтожены или перешли на сторону врага. За последние полгода мы издали три указа о призыве под знамена реестровых дворян[3]. Сколько новых конных полков это нам дало? Ни одного! Те два, что удалось собрать после первого указа, разбежались прежде, чем был обнародован третий! Муниципальные ополчения сидят по своим городам и даже слышать не хотят о том, чтобы вылезти за стены. А когда к этим стенам подходят северяне, спешат поскорее открыть им ворота. Что там у нас осталось, гарнизоны с юга? Они горят желанием умирать за империю не больше, чем горожане и реестровое дворянство. Да и не хватит их для противостояния армиям Лиги, мы ведь и так уже выгребли оттуда все, что только можно.
— Есть еще императорская гвардия и…
— Брось. Один полк, пусть даже самый лучший, ничего не решит.
— Можно заново сформировать коронные части…
— И кто же этим займется? Гвардейские лейтенанты? Или гарнизонные крысы с юга? Мы готовили армию десятилетиями, а потеряли за два года. Так что ты надеешься изменить за одну зиму? К тому же весной против нас наверняка выступят эльфы — эти остроухие падальщики не из тех, кто упустит шанс ударить в спину. И как ты собираешься отбиваться сразу на двух фронтах, если мы и на одном-то не справляемся?
— И всё-таки план вашего величества слишком рискован.
Император устало кивнул, словно устав спорить с неуступчивым наставником.
— Знаю, Эрст, знаю. Но это наш единственный шанс, и я намерен его использовать.
Бесконечный обложной дождь, ливший, почти не прекращаясь, уже третий день кряду, вновь усилился, настойчиво барабаня крупными каплями по карнизу. Я устало прислонился лбом к холодному стеклу, силясь проникнуть взглядом в сырую тьму за окном. За спиной раздался новый взрыв смеха — гулянка была в самом разгаре. Но какое-то смутное беспокойство упорно не давало мне расслабиться и присоединиться к общему веселью, заставляя вновь и вновь возвращаться мыслями к полыхающей второй год войне.
