Голова казалась набитой шерстью, такой тяжелой и пустой она была. Я часто чувствовала себя так, когда слишком долго спала. Я потянулась и вздохнула, пробуждаясь, а потом услышала чье-то тяжелое дыхание. Мои глаза распахнулись, но потребовалось несколько минут, чтобы осознать то, что я увидела.
Я лежала в кровати, точно такой же, как и та, в которую я ложилась спать прошлой ночью. Моя спальня оставалась такой же, как и была… за исключением того, что была полна людей. Пожилая пара стояла рядом со мной, мужчина поддерживал рыдающую женщину. Рядом с ними стояли и другие люди — придворные, судя по всему. Они отступили назад, но открыто смотрели на меня. Безусловно, все это — странные вещи для пробуждения. Но самым странным был мужчина около меня.
Он стоял один у противоположной стороны моей кровати, и он был великолепен. Тот тип мужчин, за которым волочатся женщины, не имеющие чувства собственного достоинства. Когда я видела такой тип мужчин прежде, моей обычной реакцией было игнорирование. Этот тип не стоит того. Я принцесса. Я должна быть той, чьего расположения ищут, и вряд ли я сама стану искать чьего-то расположения.
Так что я бросила на его привлекательные черты лишь беглый взгляд, остановившись на бесконечно долгий миг на его глазах. Я не могла справиться с собой: глаза оказались зелеными, как мох в лесной чаще, и мягко мерцали. Я отвела от них взгляд, а затем оглядела мужчину сверху донизу: широкую грудь, мускулистые плечи и рельефные предплечья. Он был прекрасен и сложен как воин. Несправедливо.
— Серафина.
Я услышала голос моей матери и завертела головой, чтобы увидеть ее, но ее нигде не было.
— Серафина, это я, — сказала пожилая женщина.
Я присмотрелась, увидев за морщинами и седыми волосами светло-голубые глаза, курносый нос и родинку на щеке.
— Мама! — поднявшись с постели, закричала я.
Каждый в комнате отступил назад… кроме моих родителей и красавца-мужчины. Мои родители! Да, этот старик был моим отцом.
— Что? Как? — я покачала головой. Память не поддавалась, всего лишь эхо мыслей. — Что случилось со мной?
— О, моя красавица, — моя мать притянула меня к себе и обняла, в то время как отец, не скрываясь, плакал.
