- Как, силы-то остались? Или все ушли на оценку талантов и дарований? Так сказать, хе-хе, на дегустацию молодой поросли.
Без труда уловив намек на некоего "козлика", неутомимый любовник натянул на лицо независимо-горделивое выражение, с коим и сбежал в спальню.
- Кофе будешь?
Предложение было очень тихим, но, тем не менее, его прекрасно расслышали - потому что из комнаты вместе со сдавленным пыхтением и шорохом надеваемой одежды донеслось:
- Покрепче!..
Не успел чайник как следует забулькать, как на кухню вошел импозантный пожилой мужчина, двигающийся немного боком, и не перестающий при этом слегка помахивать руками - этак, на манер орла, летящего в очень узком ущелье.
- Долго сохнет. А главное, зачем? Один черт ни полиция, ни жандармы не снимают отпечатков пальцев.
- Все когда-то бывает в первый раз...
Благодарно кивнув рыжеволосому князю (напоминающего своим обликом богатого английского денди), брякнувшему перед ним кружкой с горячим напитком, Долгин повел носом - и тут же разочарованно протянул:
- Растворимый!..
Однако стоило "кухарке" протянуть руку, дабы вылить в раковину продукт для плебеев, как эстетствующий гурман быстро подтянул кружку к себе. Фыркнул в пышные усы (к которым в комплекте прилагались еще более роскошные бакенбарды), смочил губы кофейным напитком и страдальчески поморщился: горячо!
- Докладываю: список мероприятий отработал, тревожных моментов не было, изменений в плане - тоже.
- Вот и прекрасно...
Несколько часов спустя к большому трехэтажному дворцу на Дворцовой набережной подъехал черный фургон с большими эмблемами почтового ведомства - и скромной (в плане приметности) надписью "Перевозка ценных грузов".
- Городовой не на своем посту.
- Не помешает, работаем.
Из машины, ослепившей фарами зябнувшего на свежем ветерке служивого, вышло два представительных господина: и пока один из них под заинтересованным взглядом городового извлекал из недр фургона большую коробку, очень похожую на чемодан с колесиками, второй спокойно постучался в угловую дверь. А потом и повторил это действо, только ногами - однако же, соблюдая определенную осторожность и умеренность. Потому что дуб, он и в форме двери остается все тем же неприятно-твердым дубом.
- Кого там принесло?
Стыдливо прикрыв черненый кастет на левой руке большим конвертом самого официального вида, Александр негромко признался:
- Срочная депеша из Ливадии для Ее императорского высочества Марии Павловны.
Приготовив к извлечению из рукава гуманный (в сравнении с кастетом, разумеется) "дубинал", представленный увесистым мешочком с дробью, самозваный курьер усугубил момент:
