- Козочка моя, а давай?..
- М-мм? Но я не?..
Время от времени ехидно улыбаясь (сначала "я не такая", потом "не туда", затем "не так", а закончилось все требованием "не останавливайся!"), невольный свидетель-слушатель все так же занимался своими делами, обихаживая, снаряжая и собирая в единое целое оружейную сталь. Вслед за Рокотами на запачкавшейся маслом холстине побывали два шведских Нагана умеренно-хорошего качества, и горка специзделий, выглядящих как обычные револьверные патроны калибра семь с половиной мэ-мэ. Собственно, боеприпасами они и являлись, вот только стоимость у них зашкаливала за все разумные пределы, вплотную приближаясь к эквиваленту их же веса золотом. А что поделать? Для производства патронов с отсечкой пороховых газов требовались прецизионные станки и весьма квалифицированные специалисты - но даже так процент брака совсем не радовал.
- Шампанского?
Хлопок вылетающей пробки и тонкий перезвон хрусталя отказов не предполагали.
- Ах, я пьяна любовью!..
"Сбруя" для оружия, пара черных полумасок и шесть темно-зеленых цилиндров шоковых гранат, выстроившихся куцым рядком. Неряшливая кипа коротких ремешков, две аптекарских стекляшки с лаконичной надписью "Эфиръ" на этикетке, коричневый прямоугольник выкидного ножа и парочка тонких темных жилетов с кучей кармашков - вот далеко не полный перечень того, что проверили и выложили на стол за сравнительно короткое время. Которого как раз хватило, чтобы любовная парочка наконец-то угомонилась. Или нет? За стенкой было тихо, а вот из чуланчика-гардероба вдруг донесся какой-то подозрительный шорох и треск. Затем он сменился непонятным шумом и вполне различимыми ругательствами.
- Да заетитская сила!
Что-то со сдавленным возгласом упало, кое-как поднялось, вывалившись в гостиную на старенький паркет - и оказалось тем самым скромным героем постельного фронта, примерным семьянином и богобоязненным христианином, человеком множества достоинств... Короче, самим Григорием Дмитриевичем Долгиным!
- Понапихали тряпок, хрен протиснешься!..
Лучший друг князя Александра явился к нему с неподдельно-радостной улыбкой, будучи облаченным лишь в шикарный, и насквозь промокший (после недавнего душа) шелковый халат и домашнюю туфлю. Левую. Ее напарница, по всей видимости, отстала по дороге - но непременно обещала догнать.
- С прибытием, командир!..
- Благодарствую.
Многозначительно потыкав пальцем в давно умершие часы на полочке (в данном случае, служившие неким символом того, что кое-кто несколько увлекся операцией прикрытия), Агренев укоризненно покачал головой. Но выговаривать все же не стал: все мы люди, все мы человеки...
