Скоро там будем, сказал Мертвый Отец.
Четырнадцать дней или пятнадцать, сдается мне, сказал Томас. Если в нужную сторону движемся.
А есть сомнения?
Сомнения всегда есть.
Когда будем там и когда я весь обернусь его теплой желтизной, вот тогда-то и стану вновь молод, сказал Мертвый Отец. Я опять стану жилист.
Жилист! воскликнула Джули. Она запихнула кусок скатерти себе в рот.
Дорогая моя, сказал Томас. Он вытянул руку, которая сама собой и без всякого руководства схватила ее за одну привлекательную грудь.
Только не при нем.
Томас убрал руку.
Ты можешь нам сказать, спросил он, что натворил гусар? Которого повесили на дереве, мы видели чуть раньше по дороге.
Ослушался указа, сказал Мертвый Отец. Я забыл, какого.
А, сказал Томас.
Никто не смеет ослушиваться моего указа, сказал Мертвый Отец. Он хмыкнул.
Самодовольный какой, а? сказала Джули.
Есть немного, сказал Томас.
Самую малость, сказал Мертвый Отец.
Они с приязнью переглянулись. Три приязненных взгляда лучами прожекторов бродивши по креветкам.
Они всё собрали. Томас подал знак. Трос дернут. Солнце бездвижно. Деревья. Растительность. Дикий крыжовник. Погода.
Иногда я вам буду давать смахивать пыль, сказал Мертвый Отец. Обоим.
Спасибо, сказала Джули.
Когда я возьму или меня возьмет его чертов тонкий глянец, сказал Мертвый Отец, покажется, что все это было не напрасно.
Он умолк.
Даже трос.
Еще раз умолк.
Даже телепни, коих наняли вы тянуть трос.
Добровольцы, все до единого, сказал Томас. В восторге тебе служить. Носить твою ливрею.
Не важно. Когда прижму я его тонкие златые пряди к своей древней груди...
Боюсь, у него неоправданные надежды, сказала Джули.
Томас зашвырнул свой меч в кусты.
Так нечестно! воскликнул он.
Что нечестно?
Отчего мне так скверно? спросил он, озираясь во все стороны, словно бы ища ответ.
Ты заболел?
Не помешало б грудь соснуть, сказал Томас.
Только не при нем.
Они удалились из поля зрения Мертвого Отца, за изобилье купыря лесного. Джули уселась наземь и расстегнула блузку. Явились две дерзкие груди, левая чуть меньше правой, но по-своему столь же привлекательная.
Ах! произнес Томас сколько-то спустя. Соснуть грудь — с этим ничто не сравнится. Еще есть?
Пока жива, возлюбленный.
Томас попотакал себе далее.
Джули застегнула блузку. Рука об руку вышли они из купыря лесного, Томас отираючи себе щеки той рукой, что рукой об руку не была.
Малость обойден, сказал Мертвый Отец. Чуточку. Вот мне каково, в данный момент.
Страдай, сказал Томас, извлекая свой меч из кустов.
