Стоя в этой толпе ожидающих, я увидел знакомую фигуру; из автомобиля вышла моя сестра, которую я не видел очень давно и которая, казалось мне, появилась из бесконечного далека. Ее милые жесты, ее простая одежда, искренний тон ее голоса, открытая улыбка были все такими же, какими я их всегда знал; но после долгих месяцев одиночества, дней, прожитых в Грассано и Гальяно, они возникли предо мной как неожиданное и реальное воплощение мира воспоминаний. Эти целеустремленные жесты, эта легкость движений принадлежали иному миру, отделенному от того, в котором я жил, казались здесь невозможными, принадлежавшими другой, бесконечно далекой стране. До того времени я не мог отдать себе отчета в этом простом физическом различии; сестра приехала как посланница другого государства в чужую страну, с той стороны гор.
Мы обнялись, она передала мне приветы от матери, отца, братьев. Когда мы остались одни, укрывшись от посторонних взоров в кухне вдовы, я принялся нетерпеливо расспрашивать ее. Луиза рассказала мне о больших и маленьких семейных, частных и общественных событиях, происшедших в мое отсутствие, и о том, что делали мои друзья и дорогие мне люди, и о том, что говорили в Италии, о картинах, о книгах, о мыслях людей.
Это были самые дорогие моему сердцу вещи, к которым я без конца мысленно возвращался каждый день и которые казались мне такими близкими; но теперь, когда я убедился, что они существуют, они показались мне внезапно принадлежащими другой эпохе, имеющими другой ритм, повинующимися другим, непонятным здесь законам, более далекими, чем Индия и Китай. Я внезапно понял, что между этими эпохами не может существовать никаких отношений, что эти две цивилизации не могут иметь никакой связи, кроме магической. И я понял, почему крестьяне смотрят на приехавшего с Севера, как на человека с того света, как на чужое божество.
Сестра приехала из Турина, она могла остаться в Гальяно не больше четырех или пяти дней.
— Мне пришлось потерять много времени на путешествие, — сказала она, — я должна была заехать в Матеру, чтобы завизировать в местной квестуре разрешение посетить тебя. Поэтому вместо того, чтобы добраться в два дня через Неаполь и Потенцу, я вынуждена была потратить три и ехать через Бари и Матеру. В Матере я провела целый день в ожидании автобуса. Что это за край! По тому немногому, что я видела в Гальяно, пока ехала, мне кажется, здесь не так плохо; во всяком случае, хуже Матеры не может быть.
