— Очень интересно, — вежливо сказала Татьяна. — Читайте дальше.
Es braust unser Panzer
Im Sturmwind dahin,
— отчеканил Блинов.
— А это как переведете?
— Едет наш танк в штормовом ветре…
— Проносится, — поправила Татьяна.
— Проносится, — Виктор Иванович склонился над бумагой и опять поправил перевод в своем листе. — Я говорю правильно?
— Правильно, — одобрила учительница. — Вы много думаете о произношении, — одобрила она. — Ученики обычно говорят — меня поняли и ладно, пусть даже я говорю с ошибками.
— Я не терплю ошибок и неточностей, — сказал Блинов очень неприятным голосом. Таким голосом говорят о личных врагах.
1995 год, 14 июня. Москва. Олсуфьевский переулок, база группы «А». Утро
В то утро стояла страшная жара.
С меня сошло семь потов, пока я добрался до Олсуфьевского. Было без десяти восемь. К восьми все сотрудники должны были быть на месте.
Я зашел в ворота и увидел, как новобранец Вася, высокий и здоровенный, — он только пришел к нам, служил вторую неделю, — держал за капот поднятый ИЖ Комби. Из-под ИЖа торчали длинные ноги в камуфляже и берцах.
— Это что такое? — спросил я группу бойцов, куривших и наблюдавших немного в стороне.
— Виктор Иваныч развлекается, — ответил Леха Лосев.
— А-а-а, — сказал я и присоединился к группе наблюдавших за происходящим. Про развлечения Виктора Ивановича я уже был в курсе. ИЖ Комби принадлежал Блинову, и ноги из-под машины торчали, конечно, его.
Блинов не любил вопросов о машине. У него были на это личные причины. Спросить Виктор-Иваныча о его тарантасе означало нарваться на неприятности, которые Блинов причинять ближним умел. Но Вася об этом не знал.
— Доброе утро, Виктор Иванович! — крикнул он в то утро Блинову, склонившемуся над капотом развалюхи.
— Доброе, — пробурчал Иванович недовольно.
— Как ваша машина? — вежливо спросил Вася, не чуя худого.
— Как моя машина… — рассеянно повторил Блинов, оценивающе глядя на Васю. — Вот я смотрю: ты такой здоровый, качаешься. Сколько ты поднимаешь?
— Двести, Виктор Иванович. А что?
— Можешь поднять машину за бампер?
— Попробую, — ответил Вася.
— Попробуй, — сказал Блинов тем же тоном.
Молодой напрягся и поднял.
Виктор Иванович очень быстро лёг под автомобиль, и принялся что-то откручивать.
— Виктор Иванович, вы скоро? — спросил через пару минут Вася, тужась. По лбу его ползли капли пота.
Блинов молчал. Со стороны было видно, что он лежит под капотом и смотрит на часы.
— Виктор Иванович! — крикнул Вася.
Блинов молчал и не шевелился. Именно этот момент я и застал, когда подошел.
