Й о г а н (яростно глядя на П а ш к у, упирая руки в бока). Хорошо… Хорошо! Вот что я п-предлагаю. Я п-предлагаю прекратить дешевое пижонство и тихо вернуться к нашим скромным курсовым работам. Я п-предлагаю просто наблюдать и фиксировать факты. К-каждому по своей теме. И вовремя отправить в деканат отчеты по практике… я п-предлагаю! Крис, ну признайся же, наконец, и нам, и себе: П-полдник — это легенда. Ни один наш опыт результата не дал. А ты все, как та баба…
П а ш к а. Какая еще баба?
Й о г а н. «Скачет баба и задом, и передом, а дело идет своим чередом».
П а ш к а. Алекса, ну вот что ты на это скажешь? Ну ведь опять чертова демагогия!
К а т я (выбираясь из шалаша, переодетая в блузку и джинсы). Говорила и говорю: надо продолжать, несмотря ни на что.
Й о г а н. Ну, не знаю. (Плюет, садится на бревно, ломает ветки.)
П а ш к а. Зато я знаю. И перестаю вас понимать, коллега. К своему удивлению, я слышу от вас не деловые предложения, а панические заклинания.
Й о г а н. Крис, ты авантюрист. Ты снова прешь своей бараньей башкой на тысячелетние завалы. Ты не признаешь факты! Ладно, сам… Ты жену молодую под удар ставишь! (С остервенением ломает ветки.)
П а ш к а. А ты? Даже если Полдник продлится всего неделю. Всего день! Всего час! Надо же пробовать! А не витийствовать тут…
Й о г а н. Крис, ты не спасешь его! К тридцать седьмому году Пушкин был полный «банкрут»! Он исписался, на нем долгу было четыреста тысяч царскими! Это же была форма самоубийства… д-доказано же.
К а т я. Кем это доказано? Никем это не доказано. А вот просто так, без науки… Без умничанья… Тебе его не жалко? Не как великого поэта, а как… человека? Просто вот не жалко, нет? Четверо детей… Не пишется… Ложки в ломбард сдает… «История Пугачева» валяется в лавке, не берут… От «Современника», последней надежды, одни убытки. Еще и подлец этот завелся… Крис, да зачем ему все это? (Й о г а н у.) Чайник давай, балда, я сама схожу.
П а ш к а. Смерть Пушкина — не самоубийство, а трагический исход. Но… самоубийц тоже надо спасать. Пойми, теоретик: готовится небывалая в истории подлость. А ты сидишь на бревнышке и философствуешь. Тюлень ты…
Й о г а н. Вообще-то я работаю. А ты чай не будешь, нет? (Молчание. Внезапно Й о г а н с силой бросает сломанную ветку в кострище.) А сколько было п-подлостей от сотворения мира, ты не считал? Сколько было войн, эпидемий, убийств? Вперед, человечество! То есть назад, в Прошлое, на борьбу со злом! А еще лучше — смотаемся сразу в рай и отнимем у Евы яблочко! Тогда вообще ничего не будет. Кстати, и нас не будет.
