Красное и белое | страница 43
Пора, наконец — окончательно разобраться и с Великим Октябрём. Вернув народу историческую память, мы не можем вычеркнуть из неё чёрные и белые страницы революционных событий первой половины ХХ века. Мы должны сделать так, чтобы народ помнил и чтил всех защитников Отечества с обеих противоборствовавших тогда сторон. Мы должны дать народу не просто ещё одну узаконенную государством памятную дату, а наполнить её истинным историческим смыслом. Пока же в этом плане у народа в головах до сих пор существует определённая путаница. Например, какое отношение имеет к событиям семнадцатого года дата 4 ноября? Она имеет право быть московским, но никак не общероссийским праздником. Что касается 7 ноября, то отмечают же французы свой День взятия Бастилии как национальный праздник и гордятся им. А мы почему-то стали вдруг стесняться своего прошлого. Подумать об этом до столетнего юбилея главного революционного события прошлого века время ещё есть. И завершу своё краткое послесловие той же самой последней строчкой в моём анализе 1990 года: а пока будем хранить надежду в наших сердцах…
Октябрь-ноябрь 2015 года.
Интроверсия души
Современное российское общество глазами интроверта
Александру,
моему внуку
посвящается
Размышления по поводу размышлений
Я долго размышлял, прежде чем начать писать эти первые строки: зачем и для кого? Но ответов так и не нашёл, надеясь лишь на то, что они всё-таки появятся в ходе написания этого небольшого эссе. Но, пожалуй, самое главное, что меня останавливало — пресловутое Я, с которого приходится начинать. Всю свою жизнь я старательно обходил это, преследующее каждого из нас от рождения до кончины, местоимение, видя в нём больше отрицательный, чем положительный смысл. Я — это образ жизни людей самоуверенных, к которым себя совсем не отношу. Я — это жизненная позиция скорее экстравертов, чем моя. Людей, смысл жизни которых направлен на собственное самоутверждение во внешних обстоятельствах, это превосходство личного «я» над общественным «мы». И это именно та позиция, которая, увы, преобладает в сегодняшних человеческих отношениях.
Я — интроверт. Безо всякой мистики — чистая психология. Вся моя жизнь, возможно только её нынешняя «версия», подкреплена многочисленными доказательствами бренного существования. Их более тщательный анализ, а, когда тебе уже за шестьдесят и сделать его вполне позволительно с минимальными допусками на незнание каких-то отдельных фактов или старческую забывчивость, привёл меня, в конце — концов, именно к тем мыслям, которые я и пытаюсь без излишнего сумбура изложить здесь.