Она была очень довольна тем, что увидела здесь. Отдельный домик, пять комнат, пальмы во дворе, руфгарден — сад на крыше, даже ручеек свой! Живут же люди! Теперь она надолго становилась хозяйкой этого дома, и пальм, и руфгардена, и ручейка — не то что однокомнатная квартирка на проспекте Огородникова. «Ах, даже и гараж есть? И деньги есть на машину?.. Я не повезла Аленку к маме потому, что не выдержала бы… Пусть лучше с нами». Он согласился: конечно, пусть. Здесь есть все — и врачи, и ребятишки ее возраста, дети наших лоцманов.
Только потом, после, он подумал, что Люба даже не спросила — как он? Они не виделись почти год, и Люба не обратила внимания, похудел он или поправился… Он одернул себя. Не надо думать об этом. Ну, замоталась, ну, ошеломлена увиденным… Если придираться к мелочам, жизни не будет.
Обычно по утрам он уходил на пляж и валялся там, пока по радио не передавали: «Мистер Храмцов, за вами отправлена машина». Тогда он одевался и ехал сменять лоцмана, который вел очередное судно из Порт-Саида или Суэца. В тот день он не пошел на пляж, и ему позвонили домой. Люба удивленно спросила:
— Ты не мог взять выходной?
— Не мог, — улыбнулся он. — У нас нет выходных. И рабочий день — четырнадцать часов. Думаешь, зря нам понадавали такие особняки?
Так вот Аленка…
Он купил недорогой английский «стандарт». Конечно, можно было купить и «бьюик», денег хватило бы, но Люба сразу ринулась в покупки, и все, что удалось скопить за год, начало таять. Аленка забиралась на заднее сиденье машины и свободно вытягивалась там. И спала там, когда все-таки удавалось вырваться в Каир.
Машину водила Люба. Она научилась этому с поразительной быстротой. Тот же Митрич охотно взялся за обучение, и Люба со смехом рассказывала: млеет возле меня твой дружок. То и дело свои руки на мои кладет, когда я за рулем. Храмцов отшучивался — здесь, милая, моей ревности не жди. Митрич — лысый огурец и старый гриб, к тому же — вековой подкаблучник у своей Татьяны Тимофеевны, а вот за то, что тебя учит, положен ему армянский — пять звездочек, да он только верблюжье молоко хлещет — тьфу! — а спиртного ни-ни.
Когда Митрич заглянул к ним, Храмцов кивнул на Любу:
— Способная ученица?
— А мы? — сморщился в улыбке Митрич. — Помнишь, как мы учились?
Храмцов кивнул: еще бы!
Они приехали сюда и сразу оказались в гуще журналистов и фотокорреспондентов. «Сколько вам потребуется времени, чтобы освоить проводку судов по каналу?» Был среди лоцманов один разбитной одессит, ляпнул, не подумав: «Пять дней». Это было на приеме у президента компании Суэцкого канала. Президент заметно поморщился. Один американец попытался уточнить: «Может, год и пять дней?»
