В комнате воцарилась тишина. Все задумались. У каждого внутри сидит зверь, который только и ждет, когда его выпустят на волю? Достаточно вспомнить Собаку, в какое чудовище он превратился.
Нет, Аби не хотела в это верить.
И в этот момент она поняла, что Кровавые ярмарки не всех способны превратить в кровожадных убийц. Поддадутся лишь те, как правильно сказала Мидсаммер, кто внутренне уже готов. Но всех остальных Кровавые ярмарки будут держать в страхе: ужасная участь быть растерзанным на площади толпой ждет каждого, кто выбился из всеобщего строя.
Как этому противостоять?
– Мы можем дать адекватный ответ, – предложила Аби. – Если Равные думают, что могут запугать нас Кровавыми ярмарками, мы можем вселить смелость в людей, сделать всех храбрыми, организовав общественный акт неповиновения.
– Давайте истории, которую создают Равные, мы противопоставим нашу историю. После свержения короля разбивали статуи монархов, уничтожали портреты, разрушали и сжигали королевские резиденции. Иными словами, уничтожали символы королевской власти. Мы должны сделать то же самое. Но без жертв, с максимальным оповещением общественности.
Джардины переехали в Астон-хаус, чтобы продемонстрировать всем: простолюдины довели его до разрушения, а Равные восстановили. Давайте расскажем, как мы это видим. Давайте пойдем в Часовню королевы, где они устраивали показательные суды перед Кровавыми ярмарками. В магазины Мейфэра, где богатым туристам со всего мира продают вещи, сделанные в городах рабов. К особнякам Астон-Гарден, где с нашими Равными без особой огласки, но вполне мирно соседствуют представители тех стран, которым стыдно иметь с нами открытые дипломатические отношения. Мы можем поджечь этот город, и я имею в виду не огонь – фигурально.
Аби замолчала, а они все смотрели на нее: Рени и ее дядя, Мидсаммер и Джон, люди из Бора. Аби видела решимость в их глазах.
– Не знаю, как вы, – отозвалась Рени, звонко щелкнув жвачкой, – а я считаю, что для начала надо пустить в ход спички.
И вскоре выяснилось, что Рени умеет отлично с ними обращаться. А еще и с кирпичами. И она знает, как войти и выйти из любого здания, как обходить камеры видеонаблюдения, и слышит шаги секьюрити ровно за десять секунд, прежде чем тот вывернет из-за угла.
– Знаешь, у меня много разных талантов, – сказала Рени, когда они вдвоем шли по Маунтфорд-стрит. Не сразу можно было догадаться, что всего четыре часа утра, так ярко горели витрины магазинов. – Однажды Джексон хотел заставить меня написать баннер, а потом сам не смог его прочитать. А он все-таки был доктором, и это что-нибудь да значит – они же способны любые каракули разобрать.
