Теперь «Орел», как и наши «Никулясы», держал на буксире баржи с мукой. За три дня болтанки на рейде хлеб на обоих пароходах кончился. А к баржам не подойти, да и брать с них муку нельзя. Обидно было одним оказаться на отшибе, когда все остальные корабли собрались вместе у пирсов.
К обеду ветер немного утих. Из диспетчерской порта мы получили наконец разрешение подвести баржи к пирсу. Сделать это было нелегко. Волны по-прежнему с ревом накатывались на корму. Когда матросы начали выбирать якоря, перепутались цепи. Из-за этого «Никулясы» отстали и пропустили «Орла» вперед.
При подходе к пирсу сразу почувствовался праздник. На всех кораблях были вывешены флаги. На палубах танцевали под патефон или гармошку. А нам сойти на берег в Морье так и не довелось.
Когда мы стали швартоваться рядом с «Орлом», на пирс прибежал оператор из диспетчерской и передал приказ отправляться в бухту Гольсмана. Оттуда наши «Никулясы» должны были увести две баржи в Кобону.
Конечно, нам так хотелось отметить День Военно-Морского Флота. Мы, хотя и речники, тоже считаем себя за военных моряков. Во всяком случае, опасности у нас одни и те же.
Мне вспомнился рейс из прошлогодней навигации, когда «Никулясы» шли в караване из Новой Ладоги в Осиновец. Это было также в июле, накануне Дня Военно-Морского Флота. Каждый буксирный пароход тянул по две баржи. Охраняла караван одна канонерская лодка.
Погода стояла тихая, солнечная — самая летная для врага. «Юнкерсы» и «мессершмитты» подловили нас милях в десяти от Осиновца. Как раз в том месте, где их не доставали наши береговые батареи. А вооружение на пароходах было тогда еще слабоватое.
Бомбили караван так, что вода вокруг кипела от взрывов. Вражеские самолеты пикировали один за другим, несмотря на огонь, который вели по ним со всех судов.
В самом начале налета у нас, на «Никулясах», убило пулеметчика Толю Плахоткина. Вскоре у зенитного орудия остался один командир расчета Жуковский. Я стала помогать ему заряжать — больше было некому. Вдвоем мы отстреливались до тех пор, пока пушка, раскалившись, не вышла из строя. Нас успели все же прикрыть истребители, завязав с «мессершмиттами» воздушный бой.
В тот день «Никулясам» крепко досталось. Осколки бомб повредили левую машину, корпус, паропроводы и надстройки. Разворотило камбуз и кастрюли с готовым обедом. Железные двери санитарных помещений сорвало с петель. Бункерные крышки выбросило за борт. Мачта была сломана, буксирный трос перебит.
