Мы обсудили все детали, потом я отпустил их, а бханг запер в ящике письменного стола. У меня были основания для оптимизма. Всегда так: сначала расследование продвигается медленно, пока случайно не наткнешься на важную улику, и тут все сразу становится на свои места.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Все оказалось проще, чем я ожидал. Курия подружился с моими ребятами, стал доверять им, познакомил с парнями из своей неулыбчивой шайки "Сичеки". Мы для них были чем-то вроде старших братьев, понимающих их заботы, всегда готовых угостить пивом в приличном баре. Это куда приятнее, чем хлестать самогонку чангаа в грязных пригородных забегаловках.
Тот факт, что Мачария и Мбуви из полиции, придавало Курии особый авторитет в глазах приятелей. Меня представили им как сотрудника нефтяной компании "Мобил". Я находил такую "крышу" весьма удобной, никто не мог разоблачить меня, в таких делах мало кто сведущ. Меня обычно спрашивали о повышении цен на бензин и затем утрачивали ко мне всякий интерес.
В пятницу нас пригласили на вечеринку шайки. "Сичеки" собрались в своей штаб-квартире, которую они окрестили "Кэмп Дэвид" - по аналогии с резиденцией американского президента. Нас известили, что их вожак проявил к нам интерес и, может быть, сведет нас с теми, кто торгует бхангом оптом.
Мы угощали Курию пивом в городе и в "Кэмп Дэвид" попали только к восьми вечера. На мне были старые джинсы и линялая майка, оба моих помощника тоже надели что попроще.
- Шухер! - закричал мальчишка, когда мы появились на пороге.
- Соло, не дури! - одернул его Курия. - Эти ребята со мной.
- Это ты, Курия?
- А кто же, братишка!
Несколько парней и девушек караулили "Кэмп Дэвид" снаружи, остальные дрыгались в танце, проигрыватель был запущен на полную катушку. В воздухе сизой тучей висел табачный дым; несмотря на распахнутые окна, до одури пахло потом. Какой-то умелец развесил по стенам разноцветные лампочки, они мигали в такт оглушающей монотонной музыке. Курия повел нас между танцующими к вожаку, никто даже не посмотрел в нашу сторону.
Предводитель "Сичеки" сидел по-турецки на полу в обществе двух подружек. Вся троица, застыв точно в трансе, глядела на танцующих.
- Вот мои друзья, о которых я говорил.
Вожак не ответил и вообще вел себя так, будто нас не существует. Гремела музыка, шаркали по полу подошвы. Мы стояли, испытывая неловкость, пока танец не кончился. Лишь тогда вожак снизошел до того, чтобы заметить нас, и жестом пригласил сесть подле него.
