Выходит Хор, подходит к сидящему сбоку сцены Шаксперу.
Хор. Ну, каково?
Шакспер. Что каково?
Хор. Каково, спрашиваю, то, что тут только что творилось?
Шакспер. А что тут творилось? Ну, подумаешь, заспорили двое. Этому так, другому сяк… Милое дело. У нас давеча в кабаке один тоже пришел, не буду, говорит, эль ваш пить, он кислый. Не нравится — не пей, а чего привередничать-то? Кислый эль тебе, ишь ты поди! Кто ж спорит-то! Ну, кислый эль, и кислый, чего переживать-то? И не такое пивали!
Хор. Но кислый эль — это как-то…
Шакспер. Невкусно, конечно. Не так хорош, как свеженький. Но ты эль зачем пьешь — жажду утолить али напиться? Если жажду утолить — то, вон, молока можно попить или воды. А эль пьют ради чего? Ради хмеля! Ради веселья! Вот и театр-то — кому-то в нем надо, может, историй красивых про принцев да призраков, кому-то страстей венецианских подавай, а кому — и посмеяться от души. Каждому свое, понимаешь? Вот этого они понять не могут.
Хор. И что?
Шакспер. Да, собственно говоря, все! Все как есть — вот он спектакль, комедия тут или трагедия, то или иное — по сердцу. На свой вкус — от воды до эля. Пусть и скисшего. Чего ругаться-то?
Хор. Время такое. Неспокойное.
Шакспер. Время — да. Волнительное время. Вот, гляди, я в этой пьесе играю призрака. Духа, значит, папаши главного героя. Он королем был, а у него был брат. И брат этот убийство задумал, но тайное, хитрое, такое, чтобы не подкопаться, чтобы выглядело как несчастный случай. И что удумал, стервец: пока король, значит, спал в саду — подкрался и влил в ухо яд.
Хор. В ухо?
Шакспер. В ухо, в ухо. Чтобы без следа, значит. Лег спать и помер, может, змейка какая проползала или там другая гадина кусила короля — и помер король. А братец вместо него на трон сел, вдовицу взял в жены и стал царствовать. В это время принц возвращается — а папаши нету, в могиле папаша. Только не упокоился он, и в призрака превратился. И вот я этого призрака изображаю: я прихожу к принцу и все ему рассказываю. Рассказываю и прошу отомстить. Ну, принц и мстит. Причем кроваво мстит, режет всех без зазрения совести.
Хор. И воцаряется в итоге?
Шакспер. Да нет, тоже помирает… Но ведь что главное? (гордо) А главное то, что всю эту бучу затеял я! Призрак короля то есть!
Хор. Есть, чем гордиться!
Шакспер. Еще бы! Мистер Шекспир специально под меня эту роль писал, знал, что никто так, как я — не сыграет!
Хор. Ценит тебя Шекспир, значит?
Шакспер. Еще как!
