«Куда их гонят?» — удивился Миша и тут увидел, что игуменья стоит у средней поленницы и показывает рукой на полукруглое отверстие у основания «стога». Часть аккуратной кладки была откинута вбок, словно дверь, причем поленья не рассыпались, а прочно держались на поверхности створки. Подбегавшие смуглолицые люди ныряли в проем и исчезали внутри поленницы. Наружу гулко доносился стук ног по металлической лестнице. Наконец последний человек в одеяле скрылся в тайнике и Сулейман со скрипом задвинул створку на место. «Стог» снова приобрел прежний вид.
Тут же началась погрузка ящиков обратно в прицеп. Двое арабов сбегали за лопатами и тачкой, на которой Шакиб днем возил дрова, погрузили в нее лежащее возле ящиков тело в одеяле и покатили его в темноту. Работали тихо, не переговариваясь. Вскоре штабель на каменной дорожке исчез, взревел мотор, и прицеп задним ходом плавно выехал за пределы монастыря. Сулейман придирчиво оглядел землю под ногами, подобрал несколько упавших черешен, и, хлопнув в ладоши, крикнул: «Халас!» Все быстрым шагом отправились в бытовку.
Сон как рукой сняло. Миша пил остывший чай и пытался осмыслить увиденное. «Кто эти люди? Что скрывают поленницы во дворе? Откуда, черт возьми, в православном монастыре взялись арабы?! Откуда… — он усмехнулся. — Сам-то я как сюда попал?»
* * *
На следующий день он сам напросился в напарники к Шакибу — сбивать старую штукатурку на монастырской стене. Надеялся выпытать у него хоть какие-то подробности о здешней жизни. Работа оказалась несложной, но грязной. Цементная пыль летела в глаза и в уши, попадала за шиворот и в кроссовки. Так что было не до разговоров. Через час, ободрав солидный кусок стены, решили сделать перерыв. Миша промыл глаза под струей воды из пожарного крана и попытался сустроиться на корточках рядом с напарником. Тот сидел в такой позе уже несколько минут, закрыв глаза. Ноги моментально стали ныть, и захотелось встать и размять их.
— Да как вы так сидеть умудряетесь? — спросил он недовольно, пытаясь размять затекшие ступни.
— Мы с детства так привыкли, — не открывая глаз, ответил Шакиб, — а у тебя нарушается кровоснабжение. Могут быть осложнения, варикоз. Так что не пытайся.
— Ты кто по образованию?
— По образованию… — араб усмехнулся. — По образованию я — педиатр. Только вместо того, чтобы детей в Алеппо лечить, я здесь прячусь.
— От кого же ты прячешься? — Миша снова попытался присесть рядом.
— От войны прячусь, — Шакиб поднялся на ноги, чтобы удобнее было разговаривать. — От эстонской полиции. От земляков, которые сейчас друг друга убивают.
