Пропущенные вызовы он просматривает мельком. Ничего непредсказуемого: мать, отец, рабочие номера и Хакс.
Сообщения он пролистывает с конца, и первые несколько из них от Хакса:
«Твоя мать мне звонила. Что там у тебя? Позвони родителям».
А вот и сообщения от матери:
«Бен! Срочно набери меня!»
«Ты собираешься возвращаться?»
И последнее, водрузившее наковальню ему на грудь:
«Все улажено. Возвращайся».
Сегодня все дается с легкостью. Ее руки проворнее обычного, ноги целый день готовы носить ее вдоль прилавка. Кажется, Рей могла бы одна управиться со всей булочной.
— В чем дело? — спрашивает Роуз украдкой.
Рей не отвечает, разводит руками, прячет улыбку и торопится обслужить нового посетителя.
Она ждет вечера. Томится по встрече.
Вся ее жизнь, все ее мысли теперь сводятся к тому, что вечером они с Беном снова увидятся. Где-то там виднеется вершина всех ее нынешних стремлений — обещанная встреча или даже встречи: ее предвкушение золотым сияющим ореолом окутывает эти мысли, а дальше не видно ничего. Пустота.
Будто достигнув какого-то пика, жизнь ее либо застынет в этом моменте, либо сиганет с обрыва, либо растворится в пустоте. Она не то что не думает о том, как быть с тем, что их история с Беном конечна, она не думает о том, что в принципе будет делать потом. Не фантазирует на тему зимы, не строит своих обыденных планов.
Она будет думать об этом после. Тогда, когда все закончится. Когда ее сердце будет разбито.
Днем в булочную заглядывает По.
Холода ему не на руку, он так и не разжился теплым пальто. Но откуда-то он находит в себе задор и жизнерадостность.
— Хей, Рей! — он останавливается у прилавка. — Как дела?
Пробив булку белого хлеба и два багета, она передает очередь Роуз и отходит к нему.
Да, сегодня ей есть что ему «сказать».
Рей достает рукопись и начинает показывать свои любимые места.
Ей просто и весело с ним сегодня, потому что хоть она и молчит, внутри у нее все поет.
— Ааа, — протягивает По, когда она демонстрирует ему пометки на полях. — Так тебе понравилась моя героиня?
Он довольно прищуривается, когда читает ответ по ее уверенному кивку.
— Своевольная такая, — он вздыхает, нежно поглаживая самодельный переплет, а Рей пишет ему на последней странице:
«Хотела бы я, чтобы твоих читателей было больше. Людям нужны такие истории».
По смеется, и лучистые морщинки часто улыбающегося человека собираются вокруг его глаз.
