— И это делает ее героиней. Ты тоже герой, моя дорогая. То, что вы обе пытаетесь выжить, — это нечто вроде сопротивления нацистским подонкам. Выбрать жизнь — значит проявить неповиновение, своего рода героизм.
— В таком случае кем себя считаешь ты?
— Мне был дан шанс участвовать в уничтожении наших людей, и я выбрал этот шанс, чтобы выжить. Надеюсь только, что однажды меня не сочтут преступником или предателем.
Гита наклоняется и целует его:
— Для меня ты герой.
Время пролетает быстро, и они пугаются, когда в барак начинают возвращаться девушки. Оба они одеты, поэтому Лале покидает барак без смущения. А ведь могло случиться и по-другому.
— Привет. Дана, рад тебя видеть, — уходя, говорит Лале. — Девушки. Дамы.
Капо стоит, как обычно, у входа в блок. Глядя на Лале, качает головой:
— Тебя не должно быть там, когда заключенные возвращаются. Понял, Татуировщик?
— Простите, этого больше не повторится.
Лале бодрым шагом идет по лагерю. Слышит свое имя и с удивлением оборачивается, чтобы посмотреть, кто его зовет. Это Виктор. Он и другие польские рабочие направляются к выходу из лагеря. Виктор машет ему.
— Привет, Виктор, Юрий. Как ваши дела?
— Не так хорошо, как у тебя, судя по виду. Что происходит?
— Ничего, ничего. — Лале машет рукой.
— У нас для тебя припасы, и мы думали, что не сможем их передать. Найдется место в портфеле?
— Разумеется. Извините, я должен был раньше с вами увидеться, но я был… э-э… занят.
Лале открывает портфель, и Виктор с Юрием наполняют его. Помещается даже не все.
— Хочешь, принесу остальное завтра? — спрашивает Виктор.
— Нет, заберу все, спасибо. Увидимся завтра, и я заплачу.
Среди десятков тысяч женщин в Биркенау есть еще одна, помимо Силки, кому эсэсовцы разрешили оставить длинные волосы. Она примерно ровесница Гиты. Лале никогда с ней не разговаривал, но видел время от времени. Она отличается от остальных пышными белокурыми волосами. Все остальные женщины стараются спрятать коротко остриженные волосы под шарф — часто это кусок, оторванный от рубашки. Однажды Лале спросил Барецки, что это за история. Почему ей разрешили оставить длинные волосы?
— В тот день, когда ее привезли в лагерь, отбором занимался комендант Хёсс. Увидев ее, он посчитал ее очень красивой и сказал, чтобы ей оставили волосы.
Лале часто поражают вещи, увиденные им в обоих лагерях, но то, что из сотен и тысяч девушек Хёсс считает красивой лишь одну, приводит его в полное замешательство.
С колбасой, засунутой в штаны, Лале спешит к себе в каморку. Заворачивает за угол, и вот она, единственная красивая девушка в лагере, пристально смотрит на него. Он в рекордно короткое время добирается до своего жилища.
