Штабная палатка Летягина была освещена изнутри. Тень человека прыгала и горбилась на полотне.
Бимбиреков зашел в палатку.
И первое, что бросилось в глаза: охотничье ружье лежало на чертежном столе.
— Ворон стрелять собрался? — мрачно спросил Бимбиреков.
— Ружье чистил, — ответил Летягин и, вдруг поняв смысл вопроса, засмеялся. — Толстый ты стал, Бимбиреков!
— От работы толстею. Парадокс!
— Безобразная небрежность…
— Чья?
— Моя! Проектировали трассу под снеговым хребтом, а от лавинной угрозы отделались опросом местных жителей.
— Старожилы не помнили. Что ты зря на себя клепаешь?
— Лавины иной раз падают с перерывом в сто лет… Знобит.
— Ты утомлен до крайности.
— Я устал, но это не вчерашняя усталость. Я ехал, и знаешь, о чем думал? Может быть, прав Калинушкин? Пора мне уйти. Зажился я тут. Привык работать «на полку». И ведь хорошо получалось: на пятьдесят километров выправили трассу, сократили пробег поездов по горам. А когда дело стало срочным, сразу набежали люди другого склада. А я немасштабен стал. И смешон.
— Брось молоть чепуху! Такого, как ты, поискать. А этот глухарь запросто хочет подмять тебя под свои практические соображения.
— Все это сложнее. Его личные интересы совпадают с государственными. Ведь дорога нужна через три года, не позже.
— «Время — решающий фактор»? — Бимбиреков рассмеялся. — Мы все усвоили это с пионерского возраста. Но он-то досконально знает только один вопрос: как в предложенных условиях получать большие премии.
— Нет. Он понимает все наши доводы. И если пренебрегает ими, то не потому, что жулик или дурак… Голова что-то трещит.
— Вот читай, — сказал Бимбиреков, положив перед Летягиным журнал радиодепеш.
— Прокуратура? — не заглядывая в бумаги, спросил Летягин.
— Догадлив.
— Это мне знакомо.
— Вызывают срочно. Слетай-ка за восемьсот километров.
— Никуда не поеду. Пусть дает показания дядя Рика, — сказал Летягин, рассматривая ствол ружья на свет.
— У тебя нет худшего врага, чем ты сам, — тихо сказал Бимбиреков.
Было заметно, что Летягину тяжело продолжать разговор.
— Пора выходить. Опасную зону надо пройти до полудня. — Он выглянул из палатки, крикнул: — Огуренков, вытягивайтесь со двора! Я догоню! — И стал надевать рюкзак.
— Погоди, — остановил его Бимбиреков. — Объясни, что собираешься делать?
— Нет у меня времени оправдываться, сутяжничать. За весной у нас сразу идет осень. Или успеем поправить дело, или уйдем под снег. Так уже бывало со мной.
Он взял ружье и вышел из палатки. Бимбиреков догнал его во дворе.
