— Вот черт, — сказала пораженная Ленка, — черт и черт, правда, что ли? А я тут ночами не сплю, думаю, как мне в глаза глядеть Лидуше. С сочинением этим дурацким. Да еще с Элиной погавкались, я целый день прогуляла, считай.
— Угу, — покивала гладкой стрижкой Викочка, — а кто полгода всю алгебру просачковал? Да ваша Валюша, между прочим, собралась валить в горком, ей там место держат. Ей тоже на вас наплевать. Теть Таня сказала, она в феврале уйдет, от вас, они на планерке там какой-то были городской, там трепались тетки.
— А я думала, это потому что я такая вся вундеркинд, — расстроилась Ленка, отбирая у Оли щетку, — думала, Валюша видит, что у меня все равно одни пятерки. Вот блин. Даже как-то обидно. И нет, не уйдет она сейчас. Это же ее первый выпуск, она нас выпустит и тогда уйдет.
— Спорим? — предложила Семки, — если проиграешь, познакомишь меня с Кингом.
— Семачки, — нежно сказала Ленка, — я тебя убью, ты глупая совсем Семачки наша. Нельзя тебе с Кингом. Он взрослый. И опасный.
— А тебе, значит, не опасный, — надулась Викочка.
Ленка покачала головой, взглядывая на молчащую Олю. Вика не знала про долг в двести рублей. И это все осложняло. Как ей объяснить, что Ленка общается с Кингом совсем не потому, что хочет с ним крутить любовь.
— И мне опасный. Я… ну, в-общем, ты поняла? Не лезь к нему. Пожалуйста.
— Это потому что ты с ним… — завелась Викочка, не желая успокаиваться.
Ленка встала, беря сумку и запихивая в нее вещи.
В коридоре ходила семачкина мама, останавливалась за матовым стеклом, прислушиваясь. И шла дальше, тень исчезала в кухонном коридорчике. И переждав, девочки снова вполголоса спорили.
— Короче, Викуся, я не могу тебе сказать, потом скажу, ладно? Но знакомить не буду. И не вздумай сама. Ты поняла?
Семачки неохотно кивнула, кутаясь в большой халат. Встала, открывая двери комнаты.
— Теть Таня, спасибо, очень вкусный компот! — прокричала Оля в сторону кухни. Толкаясь, они обулись и вышли, оставив обиженную Вику.
На улице ветер утих, в густых уже сумерках стало неожиданно ласково и прекрасно, наверное, думала Ленка, таща неудобную сумку и удаляясь от своего подъезда в сторону «серединки», наверное, ночью пойдет дождь и завтра ходить ей с мокрой ногой, потому что сапог протекает.
— Кстати, — задумчиво сказала Оля, видимо, совместив в мыслях Кинга и место, куда они шли, — а как он знает про наше все? Ты тогда говорила, и вот в машине, он такой — я вас у «серединки» высажу. Ты ему, что ли, рассказывала? В кабаке? Точно нет? А как?
