— Давайте, Василий Семенович, запишем так: заручились поддержкой Медведева и Трубицына. Мы же условились, что дамы ни о чем не знали.
— Да, да, конечно. С-скажите, а после того, как вы арестуете других, что будет? Ведь они могут рассказать про участие Шурочки и Ольги.
— Не думаю. Медведев на сестру показания вряд ли даст, ну а москвичи вообще молчать будут, я эту публику знаю.
— Это хорошо, это очень хорошо.
Практически ничего нового к тому, что рассказал о нападении на почту Трубицын, Нелюбов не добавил. 18 декабря он увидел, что на почту пришел исправник и прошел в кабинет почтмейстера. Подслушав разговор, в обед помчался к Трубицыну, давать телеграмму. В семь часов вечера к нему заявились Шумилов, товарищ Андрей и Лев Волков — представитель тульской ячейки. Они сразу же пошли в школу и провели совещание. Гости переночевали у него, потом действовали по плану.
— Скажите, а кто стрелял в стражника?
Ни один из очевидцев экса не мог ответить на вопрос, кто конкретно из нападавших стрелял. Вход в почтовую залу был через небольшой тамбур, внутренние двери которого в присутственные часы были открыты внутрь помещения, и выстрел раздался именно из тамбура, так что видел убийцу только стражник, у которого ничего не спросишь.
Нелюбов отвернулся.
— Я не видел.
— Василий Семенович! Ну мы же уговорились! Вы и так почти ничего, ранее нам неизвестного, не говорите. Я могу сейчас же этот протокол порвать, но тогда и договоренности наши будут разорваны.
— Стрелял Шумилов.
— Вот и славно. Давайте дальше.
— А дальше и рассказывать нечего. После экса Шумилов должен был со мной связаться.
— Кстати, а кто он, этот Шумилов?
— Степан работает на фабрике товарищества Российско-Американской резиновой мануфактуры и живет в фабричной квартире.
— А товарищ Андрей?
— А вот про него я решительно ничего не знаю. Нас познакомил Степа… Вы знаете, мне кажется, что он не из наших.
— В каком смысле?
— Не революционер он, не идейный.
— А кто же тогда?
— Не знаю.
— Ладно. Давайте теперь о других связях, и поподробнее. Называйте адреса, пароли, явки.
— Я мало кого знаю. Связь с центром я держал через Степана. Есть пара адресов: один — на Сретенке, другой — на Якиманке.
В задержании Шумилова каширские полицейские участия не принимали. Арестовывали «товарища Степана» чины Тульского жандармского управления и московской охраны. Шумилов, застигнутый в своей квартире, стал отстреливаться, легко ранил полицейского надзирателя Георгадзе, а когда понял, что уйти не удастся, пустил себе пулю в лоб.
