«…Никакой телесный недостаток не принуждает их к праздности, за исключением преклонного возраста… хромые несут сторожевую службу, так как обладают зрением; слепые чешут руками шерсть, щиплют пух для тюфяков и подушек; те, кто лишён и глаз и рук, служат государству своим слухом, голосом и т. д. Наконец, ежели кто-нибудь владеет всего одним каким-либо членом, то он работает с помощью его в деревне, получает хорошее содержание и служит соглядатаем, донося государству обо всём, что услышит».
«…Учат обращаться с оружием мальчиков, достигших двенадцатилетнего возраста и уже до этого приучившихся к борьбе, бегу, метанию камней и т. д. под руководством низших наставников».
«Женщины также обучаются всем этим приёмам под руководством собственных начальников и начальниц».
«Всё имущество покорённых или добровольно сдавшихся городов немедленно переходит в общинное владение».
Здесь речь идёт уже не только о полном огосударствлении экономики (существующей в Городе Солнца, как явствует из последней цитаты, в немалой степени за счёт военного грабежа), но и о централизованно проводимой в жизнь евгенической программе, и об организации системы поголовной взаимной слежки и доносительства, и о полной милитаризации общественной жизни.
Представления о мотивациях
При первой же попытке хоть как-то представить все сферы деятельности, которые гениальными утопистами предлагалось взять под государственный контроль, и реальную работу осуществляющих этот контроль живых людей, буквально голова идёт кругом от широчайших и невозбранных возможностей для злоупотреблений, которые открывает идеальная упорядоченность для тех, кто уполномочен претворять её в жизнь. И примитивных злоупотреблений, основанных на элементарной жадности, и иных, тёмных и подспудных, тех, что для людей, сжигаемых вечной неудовлетворённостью, людей с комплексами, с неполноценной или покалеченной психикой куда более вожделенны, нежели немудрящие радости корыстолюбцев.
Вряд ли творцы утопий совсем упускали из виду угрозы такого рода. Конечно, они перекраивали реальность нещадно и не очень-то задумываясь о реальных средствах и способах такой перекройки — но, безусловно, ощущали, что для жизни в перекроенной реальности нужны будут и перекроенные люди, иначе новая реальность не заработает. Недаром у Платона встречаются даже такие формулировки, как:
«Мы уже достаточно поговорили об этом государстве и о соответствующем ему человеке? Ведь ясно, каким он, по-нашему, должен быть».
