Скажи кто Пете несколько месяцев назад, что он в томлении будет слоняться по дачному поселку, не зная, на какой козе подъехать к одиннадцатилетней девчонке, он бы послал этого человека куда подальше. Но Петя успел пожить в поселке на краю оврага и убедиться: присутствие Смородины здесь повсеместно. Ее наглые черные глаза чудились Пете в смородиновых зарослях, под соснами мелькало ее не знающее земного притяжения, сплетенное из коричневых корзинных прутьев легкое тельце. Из окостеневшего стебля Смородина соорудила дудку. Низкие, тягостные звуки вгоняли Петю в сон среди бела дня. Он не помнил, как добредал до кровати.
— Смородина, — решился наконец Петя. — Мы с твоей мамой хотим пожениться. Как ты на это смотришь?
По случаю жаркого дня Петя был в шортах. Могучий его торс казался высеченным из живого, дышащего дерева. Если принять на веру утверждение древних, что душа человека такова, каково его тело, то отважные римские легионеры не постеснялись бы принять Петю в свою компанию.
— У тебя петушиные ноги, Петя, — задумчиво ответила Смородина, сделав из ладони козырек от солнца.
— Бог с ними, с моими ногами. Лучше ответь.
— Люди с петушиными ногами долго живут, — словно не расслышала его Смородина. — А знаешь почему? Потому что ничего не принимают близко к сердцу. Ты, Петя, сухарь!
— Ну, кое-что, положим, я принимаю близко к сердцу…
— Не то! — перебила его Смородина. — Совсем не то!
Петя смотрел на Смородину и от всего сердца жалел Наташу.
— Я буду относиться к тебе как к дочери. И твоей матери со мной будет хорошо. Я простой человек, но поверь, в обыденной жизни простота — благо.
— Простота, — повторила Смородина, — благо. Но не всякая простота, — показала рукой на овраг. — Вот это, по-твоему, благо?
— Что? Овраг? — удивился Петя.
— Рана, — ответила Смородина, — живая рана. И между прочим, нанесенная в простоте, в дикой простоте бездумия и невежества. Так где же здесь благо, Петя?
— Нанесенная… кому?
— Видишь, ты даже не понимаешь. Земле, Петя, всего лишь живой земле.
— Согласен… Овраг не украшает здешний ландшафт, но почему ты мучаешь нас? Мы-то здесь при чем?
— Потому что вы мучаете землю.
— Мы?
— Хотя бы своим равнодушием, заячьей своей слепотой!
Петя молчал.
— Впрочем, люди с петушиными ногами всегда в стороне, — усмехнулась Смородина, — потому и доживают до глубокой старости. Вы, наверное, с моей мамочкой хотите жить двести лет?
— Да! Пусть я с петушиными ногами! — не выдержал Петя. — Пусть я простой человек, может быть дурак, но я люблю твою мать и не понимаю, слышишь, не понимаю, чего ты добиваешься?
