Ну а если без предвосхищающих оценок и по порядку, то события развивались таким примерно образом. Некоему товарищу срочно потребовалась кандидатская степень. В прожекте намечалось его участие в весьма ответственном и эффектном предприятии и, конечно, чрезвычайной важности исследованиях. Однако без научной степени неудобно, другие, со степенями, по земле ходят, а он… Как помочь? Науку вовсе профанировать не годится. И тогда шеф, хоть стар, да удал, сыскал выход. У Невраева тема по профилю, результаты бесспорные, осталось всего ничего, написать да оформить. Призвал, объяснил ситуацию. Космос! Срочное задание! Да вежливенько, просительно: «Вы же талант, Сергей Васильевич, вы молоды, полны творческой энергии, шутя сработаете по другой теме. Поддержка будет обеспечена на самом высоком уровне». Ладно бы, приказным порядком или обманно, вовсе нет. Еще намек был сделан многозначительный о родственных отношениях будущего соискателя. И сыр выпал из Сергеева горла.
Даже помогал дотянуть, преисполненный горячим стремлением довести до конца благое дело. Материалы, графики, уйму карточек с результатами опытов, каждый отнюдь не с потолка и не за здорово живешь (не говоря уже, сколько отрабатывал методику, отлаживал аппаратуру) — все хозяйство предоставил в полное имярек распоряжение. Собственноручно и без никаких понуканий.
Месяц, другой ходил именинником, радуясь и гордясь самопожертвованием, альтруизмом, а в глубине, что греха таить, и дружеским, скажем так, расположением человека, о котором в скором будущем заговорят как о герое. Новые области знания, новые уровни достижений всегда вызывают повышенный интерес и естественный и справедливый пиетет.
На защите не присутствовал, закрытая была защита в неведомом номерном институте, пропуск-приглашение почему-то не прислали, напоминать счел неэтичным. На банкет не пошел, как-то вдруг не захотелось. Хотя сообщено было, что в списке фигурирует. Вот и вся история.
Дальше? Что же дальше — ну, дамы институтские, от которых никогда и ничто укрыться не может, поглядывали на него некоторое время с явным интересом, ожидая громких событий, удивительных назначений. И он тоже как-то все не мот выйти из праздничного настроения. Словно бы и впрямь хорошенькую звезду с неба уволок, как однажды без обиняков было ему заявлено. (Ни о какой жертвенности ни он, никто другой и думать не думали.) Недели проходили за неделями, складывались в месяцы. Работа? Делал разную проходную мелкоту. Наконец не вытерпел, завел с шефом разговор о диссертации. Шеф был любезен, расспрашивал про всякую всячину, о выступлениях жены — бывал, бывал на спектаклях с ее участием, как же! — проявил изрядное знание танца, вспомнил кое-какие древние анекдотцы, щегольнул былыми шалостями, одним словом, выказал себя подлинным балетоманом и приятным собеседником. Чаем вкуснейшим с домашним печеньем (Инночка-секретарша — большая искусница) угощал. С темой же просил повременить. Есть, но положа руку на сердце, не слишком диссертабельна, для него он подыщет нечто действительно интересное и перспективное. Сергей было: как же так, он надеялся… Но шеф потерял к разговору всякий интерес. Покуда же, чтобы время зря не пропадало… И подсунул давно валявшееся задание (другие сумели благополучно отбрыкаться), с заведомо отрицательными результатами, которые только и требовалось подтвердить.
