Китаец ежился, и походило, что он и на самом деле сильно напуган.
Никогда не любил подобных картинок и всегда переживал, что бы я стал делать, доведись мне кого-нибудь на самом деле пытать.
Неожиданно Карина что-то почувствовала и, бегло на меня глянув, скорчила вдруг строгую гримасу, мол, успокойся — не дуркуй. Девушка была права — у меня сейчас включалась именно та часть сознания, что заставляла в самом начале работы с командой Джинна вмешиваться в уничтожение казалось бы плененного противника на палубе корабля.
«Привыкай, — сказал себе я, — Обкатывайся. Ты, Птахин, просто нынче в хорошей компании — учись!»
Подсознательно ожидая выстрела, я отвернулся от картинки допроса и стал внимательно рассматривать эскулапа с капитаном. Врач четко выполнял установку Джинна и сидел сейчас с непроницаемым лицом, а вот кэп исходил злостью. Ему незачем было теперь притворяться и радушничать. Видимо после ситуации с радистом он уже определил для себя судьбу и внутренне готовился достойно встретить собственный конец.
Я встретился с ним взглядами и понял — этот сухопарый азиат не боится смерти — его бесит лишь проигрыш. Неожиданно его ярость передалась мне, и я сообразил, что именно из-за него погиб наш товарищ.
Мне было его теперь не жаль. Трое китайских бойцов в случае удачной операции естественно не ограничились бы захватом мостика и после нашей гибели постарались бы в эту ночь зачистить судно полностью.
У парней был серьезный шанс, однако нам повезло больше…
Неожиданно я вспомнил о заминированных машинах и корпусе судна, однако упоминать об этом для нашей компании было бы смерти подобно. Невыясненные вопросы потянули бы за собой всю цепочку секретов, а как скоры на расправу бывшие легионеры мы уловили с самого начала знакомства.
Оценить насколько права Карина в тактике-стратегии я попросту не успел, потому как прозвучало мое боевое прозвище.
— Фэйс! — громко крикнул Джинн, и неожиданно я почувствовал насколько, все-таки, силен в общении с личным составом этот американец.
После службы офицером в Советской Армии я не раз вспоминал теплым словом моих командиров полка, батальона и роты. Навыки, полученные мной за те два с лишним года, не раз меня выручали.
Стоило произнести в телефонном разговоре с неизвестным собеседником: «Понял» или «Так точно», как сразу становилось ясно, кто у меня на той стороне трубки — служака, или бледная штафирка. Занимаясь в свое время бизнесом мое твердое «Разрешите» открывало двери многочисленных кабинетов, поскольку Россия все-таки была когда-то настоящей сверхдержавой и бывшие служаки занимали иной раз очень уж высокие посты…
