От батарей - только броня. Иначе никак. Хорошо хоть, ракетчика с ручником я снял. Если там второго нет.
Ещё хорошо, что из плазменных пушек штурмовик так просто не прошибёшь. Не та весовая категория.
Плохо, что эти пушки я прочувствую кожей.
Настроиться.
"Ты - не леталка, - снова напомнил я себе. - Ты - нейродрайвер, ты - внутри брони".
Всего несколько секунд. Удержать машину. И - можно будет драпать.
Содрогаясь на грани сваливания, "Шквал" медленно выполз в прострельную зону.
***
Штурмовик - тяжёлая машина, даже малый штурмовик. Но все же это - боевая леталка, рассчитанная на почти непредсказуемые условия, с многократно расширенным диапазоном и запасом мощности движка, по манёвренности достигающая максимально возможных для своей массы показателей. Надёжная, хорошо сбалансированная машина. По огневой мощи "Шквал" намного превосходит любой из истребителей; даже не полностью вооружённому, ему ничего не стоило бы стереть с лица земли навязший в зубах посёлок, а уж с полным боезапасом - вместе с половиной горы, к которой он прилепился.
Я знал это, когда брал леталку. Но только сейчас понял, как удивительно, что до сих пор жив. Что мне хотя бы дали время на попытку.
То, что я задумал, действительно выходило за грань возможного. Я признал это в миг, когда две мощные наземные батареи сосредоточили на мне свой огонь.
"Шквал" хорошо защищён. Но тут есть парадокс.
Пилот, управляющий машиной с пульта - даже самый лучший пилот - всегда остаётся за барьером запроектированного. Любой вынужденный шаг через этот барьер - неоправданный риск, потому что он не знает, не может знать, простит ли ему этот шаг леталка.
Нейродрайвер способен заставить машину выйти за рамки предписанного и дозволенного, выложиться до дна, предъявив все заначки, все то, что осталось скрытым для самих проектировщиков. Найти баланс между процентом технологического разброса на микроуровне и случайными перехлёстами, индивидуальными для каждого аппарата. Он способен на это именно потому, что сам чувствует себя леталкой.
Однако пилот принимает решения, сидя внутри машины, защищённый броней. Нейродрайвер открыт; в бою машина - это он. И никакие тренинги, никакие настройки не помогут, если он потеряет сознание от боли.
***
Ад.
Я не верю в бога, но если все же существует ад, то это был он.
Он обрушился на меня. Как удар. Обрушился и остался со мной.
Я полз вверх вдоль вздрагивающего в судорогах склона.
Отчаянно захлёбывалось пошедшее вразнос сердце.
