, по итогам поездки он составил отчёт для 2 Бюро, где достаточно жёстко охарактеризовал ситуацию в России. Он констатировал наличие «множества симптомов будущих грандиозных потрясений», основообразующим была общепризнанная неготовность к войне, а также серьёзно обострившиеся противоречия между Думой и российским руководством, нежелание Николая II идти на уступки, обусловленные слабостью его характера. Шевийи предрекал «революцию антидинастического характера»: императрица обвиняется в германофилии, в прессе «разнузданно говорят практически о преступлениях» императорской фамилии. Отмечая, как и коллеги, «превосходное состояние русской армии», Шевийи все же делает оговорку: существует определённое недовольство офицеров слабой сплочённостью высшего командования с нижестоящими кадрами, и даже о некотором «волюнтаризме» командующих: им недостаёт точных инструкций, и они имеют «большую свободу действий, зачастую сомнительных»
[84]. Шевийи также даёт весьма острые характеристики Великим князьям: Николай Николаевич — «человек невеликих умственных способностей», но «сделанный из бронзы», а император — «характер впечатлительный и слабый, способный менять свои решения с удивительной быстротой»
[85].
Подводя итог по аналитическим материалам, поступавшим во французский Генеральный Штаб и военное министерство, можно утверждать, что информаторы Третьей республики были единодушны относительно следующего круга проблем: слабость снарядного производства, плохое состояние железных дорог, перегруженность линий и вокзалов, недальновидности решения об отставке Великого князя Николая Николаевича, популярного в войсках, как в политическом (перенос ответственности, а значит и потенциальных неудач на первое лицо династии, «победа германофильской партии»), так и в военном отношении (армия лишилась любимого командующего, упадок её морального духа, сомнительные качества Николая II как полководца), а также концентрация пораженческих настроений и деструктивных слухов в Петрограде.
Четыре командировки в Россию обеспечили переход к более широкой постановке вопроса: в начале 1916 года, в своём пятом рапорте, Ланглуа обозначил ряд проблем в деятельности французского военного представительства в России и сформулировал детальный проект реорганизации с целью усиления эффективности его работы.
Первоочередной была проблема связи с русской Ставкой. Ланглуа пришёл к выводу, что одного представителя (дивизионного генерала) с помощником будет вполне достаточно, в его ведении будут находиться вопросы оперативного характера, и подчиняться он будет Военному министерству Франции. Вторым человеком во французской миссии должен стать подполковник или полковник, подчинённый послу в качестве военного атташе, и главе военной миссии в вопросах военной службы. Под началом военного атташе должны находиться все локальные французские миссии (военные и технические) на территории России
