— Все правильно сделали, молодцы! — похвалил я кухарку и ее мужа.
— Рано еще хвалить — только работу начали. Вы уж деньгами-то направо-налево не бросайтесь. Увидят, какой вы щедрый, цены заломят. У нас народ такой.
— Договорились, — кивнул я. — Я даже могу с тобой советоваться — сколько платить.
Довольная кухарка кивнула, а я засомневался — сумасшедшая она или нет? Если судить по этой беседе — вполне себе здравомыслящая старуха.
Мы обогнули дом и подошли к флигелю. Я уже хотел распрощаться с кухаркой и отправляться к конюшне, как распахнулась дверь и оттуда выскочила девушка. Подбежав к Кур дуле, обняла ее.
— Это господин Артаке, — представила меня кухарка.
— Здравствуйте, — поприветствовал я девушку. Подумав, поинтересовался: — Вероятно, фрейлейн Йорген?
— Кэйтрин Йорген, — подтвердила Курдула с легким вздохом.
— Добрый вечер, господин Артаке, — поздоровалась девица, цедя каждое слово сквозь мелкие зубы.
Я смотрел на фрейлейн, она — на меня. Кажется, оба остались недовольны. Передо мной была молодая особа, с тонкими губками и близко посаженными глазками. Плоская грудь под старым заштопанным платьем и вылинявший чепец обаяния не добавляли. Полагаю, фрейлейн тоже узрела не рыцаря в сверкающих доспехах, а немолодого, давно не бритого солдата, одетого в потертый кожаный камзол, видавшие виды серые штаны, пришедшего забрать ее дом.
— Схожу посмотрю, как там конюшня, — зачем-то сообщил я, хотя и не должен был отчитываться ни перед бывшей хозяйкой, ни перед служанкой.
Оставив женщин на пороге, кивнул гнедому — пошли, мол, инспектировать.
Ремонтом конюшни мы с Гневко остались довольны. Дыры в стенах заделаны, плотники устанавливали новые ворота, на крыше люди сидят, меняют черепицу. Если так дело пойдет, то и впрямь к вечеру закончат.
— Здравствуйте, господин Артаке! — подскочил ко мне радостный Томас. Переведя взгляд на Гневко, расплылся в улыбке:
— Ух ты, какой красавец!
Мы с гнедым покосились друг на друга и кивнули. Наш человек! Разумеется, Гневко и так знал, что он красавец, но кому ж неприятно, если похвалят?
— Господин Артаке, а можно его погладить? — поинтересовался конюх.
«Ты как, не возражаешь?» — посмотрел я на Гневко и, когда тот раздул одну ноздрю, кивнул старику.
— Ох ты, какой красивый, статный! — ворковал конюх, оглаживая гриву и потирая бока жеребца. Гневко, к моей тайной ревности, просто-таки разомлел от ласки. — Господин Артаке, может, его расседлать? Пусть отдохнет. Устал небось…
