В окно дул неприятный колючий ветер, мгновенно выстудивший комнату.
Она с силой перевела дух, избавляясь от сна. Странно, что ей приснился этот парень — за месяц ни разу не вспоминала. Хотя, на самом деле, ничего удивительного — последняя веселая беззаботная неделя. Ей хотелось отпраздновать отъезд на кураже, так, чтобы звон стоял. И она развлекалась, не задумываясь о завтрашнем дне.
Ливанская поднялась с койки, ощущая, как все тело болит и ноет от напряжения.
— Чего не спишь?
Она вздрогнула и повернулась к стоящему в дверях Муки.
— Не могу.
Мужчина, не спрашивая разрешения, зашел и закрыл за собой дверь:
— Говорят, у тебя сегодня старик на столе умер.
— Угу, — девушка делано-равнодушно пожала плечами и теплой вонючей водой ополоснула возле таза руки.
— Давай я у тебя посижу. Первый раз всегда не по себе.
Она завинтила колпачок и коротко бросила:
— Мне не нужна нянька.
Муки только улыбнулся. Спорить не стал, но и не ушел, присев на шаткий стул у стены.
— Слушай, можешь мне новую форму достать? — девушка вынула самую последнюю, оставленную на черный день пачку сигарет и улеглась обратно на кровать — самое время.
Давно нужно было попросить форму — ту одежду, которую она привезла с собой, пришлось просто выкинуть. Тут либо хиджаб, либо военная куртка.
— Мужскую могу.
— Да мне все равно, давай мужскую, — девушка неловко перевернулась на бок и почувствовала, как ногу прострелило резкой болью — она упала пару дней назад на бегу. Тогда не обратила внимания, теперь ощутимо хромала. Впрочем, тело болело все, не только колено. — Черт, я разваливаюсь на части. — Чувствовалось, что от нее уже остро пахнет потом и все еще кровью. — Когда вода-то будет?
— Ждем.
— Шикарно. Просто слов нет, — девушка раздраженно выдохнула и жестом предложила мужчине сигареты, но он отрицательно покачал головой. Задумчиво на нее посмотрел и спросил:
— У тебя парень есть?
Ливанская медленно, с наслаждением выдохнула дым:
— Замуж предлагаешь?
Муки хлопнул себя руками по коленям и расхохотался:
— Нет, у меня жена есть, мне больше не надо. Просто интересно. Ждет ли тебя кто-то.
Ливанская хмыкнула. Понятно было к чему он — хочет ее отвлечь, видимо, чувствует, как мерзко и тяжко у нее на душе.
— Да, есть, — она весело улыбнулась. — Шестнадцать лет — в школе учится. Ко мне на каникулы приедет.
Почему она так пошутила? Наверное, потому что скучала: по Москве, по цивилизации, по беззаботной жизни, когда самой большой твоей ошибкой остается глупая интрижка с подростком-школьником.
